1. Глава 1
Схватила его за волосы и заставила посмотреть себе в глаза.
– Что ты там видишь? Что видишь?
– Себя, – сказал срывающимся голосом.
– Потому что там ты. Везде во мне ты. Я состою из тебя, а ты из меня. Ты можешь меня ненавидеть? Давай! Возненавидь меня! Можешь?
(с) Черные вороны 8. На дне. Ульяна Соболева
Люди боятся кошмаров, а зря, гораздо страшнее проснуться после сна, в котором ты был безумно счастлив, и понять, что на самом деле ничего этого нет и…ты находишься в жутком кошмаре наяву и только мечтаешь, чтобы уснуть снова. И не можешь навсегда…Потому что есть маленький комочек, которому ты нужна, а тебе временно…ты временно под наркозом. Вспомнила, как в больницу попала…Как открыла глаза и увидела лицо медсестры. Явь отличалась от сна…Наяву все случилось совершенно иначе.
– До выкидыша себя довела. Организм слабый, измученный и родами, и новой беременностью. Дамочка, кто ж такой перерыв делает? Сколько сыну? Полгода? Кормите ж еще! А у вас уже девять недель беременности было!
Рука невольно сама легла на живот. Боже! Неужели? Один раз…один единственный…
– Как до…до выкидыша?
Едва слышно спросила я, чувствуя, как боль возникает постепенно издалека. У нее очень острые клыки.
– Вот так. Кровотечение открылось, и плод замер. Пока были без сознания, вас в операционную и почистили.
Прижимая руки к груди, отвернулась, кусая губы. Больно. Как-то по тупому, по ужасно тянучему больно. Осознание, что во мне умер ЕГО малыш, окончательно ударило по нервам, и мне стало так плохо, что, казалось, я задохнусь.
– Успокоительное кольните! У нее приступ панической атаки!
– Нннет…не надо… я кормлю. НЕ колите. Сейчас пройдет.
Хватаясь за горло и поднимаясь на постели, чтобы сесть и отдышаться. Потому что я вроде бы дышу, а внутри кислорода нет.
– Пусть хоть валерианки дадут.
Послышался голос Ларисы Николаевны.
– Если ничего серьезного, я ее забираю домой.
Боже, мне кажется, я все это видела во сне… в своем счастливом сне, только в нем мой ребенок выжил и…Айсберг пришел за нами.
– Ничего серьёзного. Выкидыш произошел на маленьком сроке. Надо сдать все анализы. Через пару недель провести плановое УЗИ, проверить – ничего ли там не осталось. Развитие эмбриона соответствовало девяти неделям. Сколько там на самом деле – непонятно, так как, насколько я поняла, менструация не возобновилась, верно?
Я кивнула. С одного раза. Одного единственного раза. Меня же уверяли, и я знала, что пока кормишь, обычно не беременеешь, у меня и в мыслях не было. Наверное, я была бы ему рада…Еще одному ребенку от Айсберга. А теперь я совершенно пустая. Из меня словно выскоблили не только моего малыша, но и куски моей души.
В кабинет кто-то зашел и позвал врача. Я услыхала издалека.
– Ты слышала, что в морге ментов полно?…тело Мишки, бывшего следака, нашли. Расчлененное. Выбросили на свалку, там его собаки трепали, говорят, еле опознали. Бомжи наткнулись.
– Ужас какой… с ума сойти! Да ты что!
– Ага. Теперь весь город перевернут.
– А таким тихоней был, а тут на тебе – и уволили за преступления, и теперь…так зверски убили.
– В тихом омуте, Наташа…
Я глаза закрыла, и меня опять затошнило. А ведь права была Лариса Николаевна. Это ОН. Больше никто так жутко наказать не мог. Никто так жутко и так быстро и…так нагло. Или я просто хотела бы в это верить. Не присматривает он за мной. Он исчез. Он нас с Льдинкой бросил. Оказывается, каждый раз осознавать это больнее, чем в прошлый.
