Дневники самоизоляции

«Я смешной. Но мне всегда грустно»

Читать.

Писать.

Читать.

Думать.

И опять писать.

Так все и происходило.

Ты живешь. И смотришь на все, что происходит. Под лупой.

Театральный реализм.

Тебе и смешно. И грустно.

Местами страшно.

Иногда неловко.

Бывает стыдно.

Но ты не можешь не писать об этом.

Смеяться над собой. Над окружающими. Над обстоятельствами.

Ты – главный персонаж. Твоей же истории.

Пандемия как железнодорожный тупик. Уперся.

Собрал все, что писал. Все старые заметки за 10 лет.

Дописал насущное.

Еще раз дописал. И понял – все разное. Все. Абсолютно.

Неудивительно. И я менялся тоже. Отращивал и отстригал волосы. Ушивал и расшивал штаны. Работал. Не работал. Красил ногти. Красил яйца на Пасху. Помотался по отношениям, как по исправительным заведениям. По нарастающей.

В общем, не стал ровнять текст. Оставил как есть. Мэшап.

Превратил в сборник коротких рассказов.

И сбил их как в шейкере без системы.

Без структуры по времени и теме.

Да, знаю. Написано странно. Как будто я пытаюсь точками подать сигнал бедствия. Хочу, чтобы меня спасли. Заметили.

Но я думаю так, как пишу.

Отрывисто.

Это естественное – из меня слова выходят.

Толчками.

Короче. Решил выложить сборник.

В открытый доступ. Отпустить его. Перестать дописывать. Перестать редактировать. Перестать фантазировать, что я когда-нибудь возьму и издам. В голове уже был макет. Дизайн. ТЗ для продакшена. Фотосессии. Черно-белые фотографии. Героиновый юноша в трусах и офисной рубашке. Слоняется по квартире. Смотрит в окно. Ест над раковиной. Лежит на полу, глядя в потолок. Смотрит фильмы. Такое.

Не будет всего этого. Плевать.

Только текст. Онлайн. Все.

В тренингах по «управлению временем» было понятие окон. Это когда едешь из точки А в точку Б и ограничен в выборе прикладных мероприятий.

Неожиданно для себя выбрал.

Писать.

Материалы к гипотетическим интервью, путевые заметки, короткие истории.

Кто бы подумал – ненавидел все это в школе.

Сочинения выходили как камни из почек, долго и мучительно. С кровью.

Учительница была старой школы. Карасева Роза Георгиевна. 150 сантиметров принципов и правил. Беспощадна к нам. Беспощадна к себе. Иногда возникало ощущение, что и спала она в жестком накрахмаленном платье с идеально прямой спиной. Или не спала вообще.

Эта сильная духом женщина ненавидела плагиат. Выискивала. Находила. И потом жестко и обидно высмеивала активных пользователей.

Чтобы избежать публичного унижения, я тщательно готовился.

Долго собирал материалы, относящиеся к теме. Компоновал их. Сшивал. Чтобы не были заметны литературные стыки. Короче, работа, по сложности сравнимая с запихиванием моделей кораблей в бутылку.

*Никогда не понимал, как они это делают.

Долго. Сложно. Кропотливо. Результат не очевиден.

Из сегодняшнего дня даже не понимаю, в чем, собственно, была основная сложность.