Лизы мечтала, как они продадут её шикарную виллу в Ницце и поселятся в небольшом, уютном домике вдали от Лазурного берега. Она сама выберет место в центре Франции в затерявшейся среди лесов и коммерчески невыгодной деревне. Лео будет заниматься каким-нибудь своим любимым делом, а она – рисовать и разводить цветы в их саду. Её денег хватит для беззаботной жизни надолго.
– Мы всегда будем вместе, – шептал Лео, – я так хочу, чтобы ты была счастлива рядом со мной.
Как же им хорошо в этом домике на опушке леса.
«Нет, приторно, слишком сладко. Всё это – ложь. Такого не бывает.» – подумала Лиза и усилием воли заставила себя отказаться от мечты, но мечта успела выпорхнуть на волю, желая обрести реальные очертания и стать живой.
– Дети, обедать! Де-е-е-ти! – Мать поставила на стол противень с дымящей жаром картофельной запеканкой.
– Мам, мяса меньше, чем в прошлый раз, – Лео быстро съел свою порцию.
– Бедными родились – бедными и помрём, – ответила мать.
Лео зачерпнул из тарелки сестры.
– Куда лезешь! – Сестра с размаху вставила в руку Лео вилку.
– А-а-а-а! – Закричал он от боли. – А-а-а-а!
– Заткнись! – Громко сказал отец. – Поесть спокойно нельзя.
Отца слушались с полуслова. Ненавидели, боялись и слушались.
– Потерпи, сынок, заживёт. – Мать, легко касаясь, погладила больное место.
От воспоминаний о полуголодных младших братьях и сестре, готовых запросто пырнуть друг друга вилкой за еду, у Лео защемило в груди. Он лежал на бугристом матрасе и смотрел в пыльное окно на потолке. Безоблачное предрассветное небо Ниццы обещало солнечный день.
«Неужели мне никогда не выбраться из нищеты?» – подумал Лео.
Он резко и так небрежно откинул одеяло, что раскрыл спящую рядом девушку.
Комната по размеру напоминала большой шкаф. Впритык к кровати стояли почерневший от времени стол и стул с плетёным из лозы сидением. Прутья лозы потрепались от слишком долгой жизни и местами торчали в разные стороны.
Лео стянул со спинки стула полотенце. Зацепил его за выбившийся прут. Выругался.
Полотенце отдавало плесенью и тоской. В комнате-шкафу сыро и холодно без отопления. Каждый раз после душа Лео развешивал полотенце для просушки на стуле, но оно всё равно оставалось влажным и передавало свой гнилой запах коже.
– Фу, как от тебя воняет, – скривила лицо Кристалин, когда Лео обнял её в первый раз. – Меня сейчас вытошнит.
Он тогда обиделся и уже открыл рот, чтобы ответить: «Это меня сейчас вытошнит от твоего старческого тела», но сдержался, проглотил ком обиды – ему нужны были деньги.
Кристалин давала Лео деньги за любовь, молодость и красоту. Но уже неделю она не отвечала на телефонные звонки. Деньги закончились, а нужно платить за комнату. Лео всегда вносил оплату вовремя, поэтому хозяин квартиры вошёл в положение и дал отсрочку на пару дней.
Лео пригнул голову и направился к двери. Потолок повторял наклон крыши, поэтому стоять в полный рост можно только на выходе.
Хлопнул дверью не заботясь, что разбудит девушку.
Туалет и душ общие в коридоре. Вода на верхний этаж под крышей, или просто – на чердак, доходила с трудом. Хозяин объяснял, что давления не хватает, и, мол, ничего нельзя сделать.
Лео повернул кран. Труба задребезжала. Тонкая струя еле тёплой воды (хозяин из экономии ставил электронагреватель на минимум) в неотапливаемом помещении показалась счастьем.
