Герцогиня

Лина
1.
Косой ливень хлестал по козырьку навеса так, словно вознамерился сбить его наземь. Редкие прохожие пробегали мимо размытыми серыми пятнами, зонты выворачивало, пролетающие по дороге машины вздымали веера мутной воды.
Лина стояла под навесом, прижавшись спиной к шершавой облицовке здания. До предательства ей остался только один шаг – повернись, потяни на себя никелированную ручку, распахни стеклянную дверь. Ювелирный салон, единственный в этом сером городке, манил светом и теплом. А Лина все еще сомневалась, продолжая жаться к стене.
…Все дело в том, что беда приходит всегда неожиданно.
Неделю назад умерла бабушка, с которой Лина жила с самого детства – «мама и папа пропали без вести во время круиза, их так и не нашли» - но не сразу умерла. Сперва случился инсульт, и все, что успела она сделать – показала на вечно запертый ящик комода. «Бери… Твое…»
И все. Больше ничего не сказала. Лина вызвала «скорую», бабушка еще сутки пролежала в коме – и умерла. На похороны ушли все скромные сбережения студентки факультета иностранных языков и лингвистики. Потом были срочные поиски работы, но кто даст хорошую работу девятнадцатилетнему заморышу? От предложения «обслужить» гостей директора сама отказалась. Того, что давало репетиторство, едва хватало на коммуналку и еду. Но момент истины наступил, когда настало время оплачивать следующий год обучения: ВУЗ был коммерческим, а бабуля смотрела в будущее чрезмерно оптимистично.
И вот тогда и вспомнились последние, вымученные, проговоренные непослушным языком слова: «бери. твое».
А вдруг?..
Лина ключа не нашла, пришлось ломать замок.
Пока орудовала древней, побитой ржавчиной стамеской, позволила себе помечтать о припрятанных пачках денег. Или о шкатулке с фамильными драгоценностями.
Шкатулку-то нашла.
А вот содержимое, откровенно говоря, разочаровало.
В маленькой, обитой изнутри черным бархатом коробочке лежал серебряный перстень с куском необработанного белого камня. Само украшение было непомерно огромным, на крупную мужскую руку. Мерить нет смысла.
Пожав плечами, Лина вооружилась интернетом и попробовала определить, что ж за минерал использовали в качестве вставки. Очень он был похож на белый губчатый коралл, но на изломе блестел слюдяными чешуйками. Поиски оказались бесплодными.
И вот тогда Лина впервые задумалась о том, что перстень, скорее всего, придется продать – потому что иначе ей не оплатить учебу. Горькой оказалась эта мысль, потому что была предательством бабушки. С другой стороны, не меньшим предательством казался отказ от учебы. А уж как бабушка радовалась оценкам в ведомости!
Лина не торопилась. Прикинув, сколько может заработать на помыве подъездов, от идеи стать уборщицей отказалась.
Потом прибавилось учеников, но оплату нужно было производить, как говорят, единовременно.
И Лина приняла решение: попытаться заложить перстень в ломбарде, чтобы затем выкупить. Но, прежде чем отправляться в пропахший нафталином и сыростью подвал – где размещалось сие достойное заведение – решила сходить в ювелирный салон, чтобы там оценить перстень там.
…А вот теперь, промокнув до нитки, стоя под навесом, не могла решиться. Почему-то даже попытка заложить драгоценность начинала казаться самым страшным предательством. Ведь неспроста же бабушка хранила его запертым в ящике? Жаль, что не успела ничего рассказать толком.