Фомич и К.

Пётр Фомич привычным движением выключил будильник, потрепал по загривку пса, прицокавшего с кухни. Умылся, поставил чайник, оделся и ненадолго задержался у фотографии жены на стене. Она светло улыбалась, но глаза были грустные. «Доброе утро, Тасечка», – мысленно поздоровался Пётр Фомич. С кухни раздались одновременно свист чайника и нетерпеливый стук миски об пол. «Сейчас, – ухмыльнулся хозяин. – Научился своё требовать, умник». Ребята оперативники подарили Фомичу пса, когда он через год после смерти жены вышел на пенсию. Это был шустрый щенок немецкой овчарки, рыже-чёрного окраса. И имя «Атас» они придумали. Подарили, чтобы не так одиноко Фомичу было. Живое существо заботы требует, вот из депрессии потихоньку и выйдет.

Пётр Фомич Кузнецов закончил свою службу в следственном отделе местного отделения полиции в звании майора. Правда, если бы не горе, может до сих пор работал следователем. Но протянув год в глубокой депрессии, завалив несколько дел, решил уйти сам. Не дожидаясь решения начальства. Но и дома долго просидеть не смог. Стены давили. Сыновья далеко, выросли, разъехались по городам. Звонят, конечно, но у них своя жизнь. А у него одна забота – Атас. Покормить, погулять, обучить, да и поговорить есть с кем. Смотрит, как будто понимает, сочувствует.

Попросился Пётр Фомич обратно на службу, Только все должности, соответствующие его званию были заняты. А он в начальники и не стремился: «Возьмите меня простым участковым в свой микрорайон. Знаю, у вас текучка большая. Только у меня одна просьба: пса с собой брать буду». Ну не любил Атас дома один оставаться, выл с утра до вечера. И после жалоб соседей по подъезду пришлось взять его в напарники. Начальство дало добро, и на присутствие собаки глаза закрыли. Время летит быстро, шесть лет, как шесть месяцев пролетело. На своём участке Фомич и раньше знал всех, за кем пригляд нужен. «А его так каждая собака», – уверял бы Атас, если бы разговаривал.

Жители посёлка привыкли видеть эту пару: пожилого, седого, но ещё крепкого мужчину с твёрдой походкой и большую рыже-чёрную овчарку, идущую рядом. Они вместе ходили в выходные в магазины и на базар за мясом и костями. Фомич варил Атасу похлёбку, а себе, постоянные в его рационе, щи на неделю. И что удивительно, они ему не надоедали. Телевизор он практически не смотрел. Иногда новости, да фильм про «ментов» на НТВ, если заинтересует. Чаще всего хмыкал и вслух говорил: «А что так можно было?!» Большой гордостью Фомича была его картотека. В ней была история всего криминального мира города, начиная с восьмидесятых и девяностых годов и до настоящего времени. Чего только банда «чикуновских» стоила в девяностые! Или взять крёстного отца организованной преступности города по кличке «Хапуга». Да, были жёсткие времена, практически каждую неделю на разборки или на трупы выезжали. Не приведи, господи.

Пётр Фомич служил честно, дважды был ранен, имел наградное оружие. Но выше майора не поднялся, на квартиру престижную да машину не заработал. Семья Кузнецовых жила в двухкомнатной квартире в доме старой застройки, которую в народе прозвали «брежневка». Чем был богат Пётр Фомич, так это своей дружной семьёй, своим крепким «тылом»: любящая жена и двое пацанов, которые выросли «правильные». Вот только теперь в квартире – он и друг Атас. Других своих квартирантов Фомич не замечал, иногда только, если надоедали.