Хроники несостоявшихся подвигов: Книга заклинаний оказалась кулинарной

Хроники несостоявшихся подвигов: Книга заклинаний оказалась кулинарной

Рой и Вивиан Шарп

Эта деревушка затерялась среди холмов, как последний лист на осеннем ветру и была мало чем примечательна среди сотен таких же в Аргосте, королевстве, где каждый второй мужик зовётся бароном, но даже король не может собрать налоги без пары здоровенных дружинников. Местные так гордятся своими "неприступными" крепостями, что забывают чинить ворота, а серебряные рудники давно превратились в притон контрабандистов и слишком предприимчивых гномов. В тавернах тут вечно спорят, чей род древнее, но к третьему кувшину все дружно соглашаются, что лучше бы предки просто оставили побольше денег.

Муковрат – деревушка, где не существует высоких титулов, огромных дворцов, да и перспектив выше хозяина ночлежки. То место, где вместо магии － карточные фокусы, вместо рыцарских турниров － драки за корчмой, а вместо великолепных сортов дворфийского эля сивуха Дранглина Зока, что, я вам скажу, не лучшее пойло если вы хотите пожить. Озеро у Муковрата давно забыло, что такое рыба. Вода в нём была цвета чая, который трижды заварили, а поверхность покрывала плёнка из тины и каких-то подозрительных пузырей. Иногда по ночам оно вздыхало – глухо, как старик после плотного ужина, – и тогда на берег выплёскивало старые башмаки да битые бутылки. Рыбаки давно махнули рукой, но старуха Ферн клялась, что однажды видела, как из воды высунулась рука – длинная, зелёная и с идеальным маникюром. В крохотной деревеньке Муковрат нет ничего интересного, кроме невероятно воздушных булочек от местного пекаря. На расспросы о секрете их приготовления он лишь загадочно улыбается и бормочет что-то о «частичке души» в каждом каравае. Булочки Мастера Гарцеля были настолько воздушными, что, казалось, вот-вот улетят. А после первой крошки во рту возникало странное ощущение – будто кто-то шепчет тебе на ухо забытые воспоминания. Старушка Ферн уверяла, что именно они вылечили её от тоски по умершему мужу… но больше никто не верил её бредням. А в остальном это самая обычная деревня, о которой говорят: «Там заканчивается жизнь». Но не в этот раз.

Именно в этом всеми забытом месте жил простой и невзрачный, как и сама деревня, паренёк по имени Томлин. Томлин был худым, как весенний прутик, с лицом, которое даже мать называла «милым, если присмотреться». Веснушки, россыпью убегавшие от носа к ушам, выдавали привычку подгорать у печи, а волосы – цветом напоминавшие пережаренный карамельный сироп – вечно торчали в стороны, будто пытались сбежать с головы. Единственное, что в нём хоть немного напоминало героя – это руки: пальцы, умевшие идеально месить тесто, так же ловко натягивали тетиву лука.

Добрый малый, хоть и слегка глуповат, он старался жить по совести, работал помощником того самого пекаря, о котором знали даже за пределами Муковрата. Не рассчитывал он в жизни на что-то большее, чем дорасти до полноценного пекаря, но всегда мечтал о приключениях: о спасении королевств и о битвах с чудовищами, о прекрасных принцессах, спасённых из тёмных башен, из лап уродливых и злых существ, и о верном оруженосце, который всегда придёт на помощь и которого бы звали Луко. Он сам уже не понимал, почему именно Луко, но для фантазии было довольно складно. Конечно же он понимал, что сбыться этому не суждено, да и не нравились ему ни мечи ни доспехи, слишком уж грубые приспособы, совершенно не подходившие ему по темпераменту. Зато лук и стрелы он считал весьма привлекательным орудием, имевшую некую нотку элегантности, в связи с чем с раннего возраста начал брать уроки стрельбы у старого, осевшего в этих краях, лучника Гаррика Торвена, который за много лет заменил ему отца, ушедшего давным-давно, когда Томлин был ещё совсем юн. Гаррик – высокий, сухопарый мужчина с кожей, похожей на старую пергаментную карту: морщинистой, потемневшей от солнца и ветра. Его волосы, некогда тёмные, теперь больше серебряные, и собраны в небрежный хвост. Глаза – серые, как сталь, – всегда смотрят пристально, будто высматривают цель даже в обычном разговоре.