Аджабсандал

У каждого свой вечный город. У одного – Иерусалим, у другого – Одесса, а у меня – Тбилиси.

Кто только не писал о нем – теплом и любвеобильном – Пушкин и Лермонтов, Дюма и Марко Поло. Говорили о нем – соединившем в себе Запад и Восток, – разное, лестное и вампиры-завоеватели, и бездельники-путешественники. Что случится, если и я приложу к этому делу свою неопытную руку? Думаю, что рога от этого ни у кого не вырастут, а бумага, она все стерпит.

…… ….. …..

Дезертирский базар ярко освещен солнцем. Недалеко от входа на тротуаре возле небольшой мусорной кучи сидят с огромными красными тазами две азербайджанки, торгуют зеленью.

Одеты они типично: цветастые широкие турецкие кофты, длинные темные юбки, тапочки на босу ногу. На головах накручены всевозможными узлами платки. Выражение лиц такое же, как у всех людей, долгое время занятых крестьянским трудом, независимо от того, где они живут: в сибирской деревне или в ауле под Кандагаром. Обе попеременно вяло выкрикивают на русском:

– Эй, иди, киндза, петрушка, рехан. Пара – пятнадцать! Куда идешь? За десять отдам…

К одной из них подходит немолодая женщина, одетая с претензией на вкус, и начинает долго торговаться.

Через пятнадцать минут, скупив почти задаром огромный мешок зелени, она уже собирается уходить. Но вдруг, заметив на скамейке 2 – 3 шоколадные конфеты, только приготовленных для чаепития, незаметно сует одну в карман.

Одна из азербайджанок что-то тихо говорит другой. Пострадавшая скользит ленивым взглядом по вороватой клиентке, смеется во весь рот, полный золотых зубов, и миролюбиво машет рукой.

– Ва-ай, Аллах…

Покупательница, ничего не заметив, вперевалку идет дальше. Торговки, поджав толстые ноги, садятся пить чай из пластмассовых стаканчиков, что-то весело обсуждая между собой.

…Даруй мне, Господи, их незлобие.

…… ….. …..

10 часов утра. Маршрутка лавирует по узким улицам Мтацминда. Затем стремительно спускается вниз, к Сололаки. Пассажиры, трясясь, подпрыгивают на ухабах и рытвинах и вынужденно наслаждаются мелодичностью грузинской эстрады из авторадио. Кто-то, перекрикивая музыку, выясняет отношения по мобильнику, используя неформальную лексику.

Через окно, крест-накрест заклеенное скотчем, видно, что маршрутка поравнялась с инвалидкой, вооруженной двумя костылями, восседающей на стуле прямо на проезжей части.

Шофер резко тормозит, протягивает в открытую форточку горсть мелочи и весело кричит:

– Как поживаешь, тетя Маро?

В уличном шуме ответа не слышно, но видно, что просительница одаривает подателя беззубой улыбкой, и, на секунду выпустив костыли, приветственно машет рукой в воздухе.

Маршрутка тут же срывается с места. Через заднее стекло видно, что следующая машина так же тормозит у импровизированной таможни.