Тайновидец. Том 2: Эликсир сущности

– Что это, Игнат? – спросил я, недоверчиво глядя в тарелку.

На тарелке лежало липкое комковатое месиво, украшенное ягодами чернильного цвета.

– Овсянка, ваше сиятельство! – невозмутимо ответил Игнат. – С черникой. Английский завтрак!

Он стоял возле стола с перекинутым через руку полотенцем и держал кастрюльку с остатками каши.

– Английский? – удивился я. – А разве английский завтрак это не картофельные драники и жареная колбаса?

На лице Игната отразилось сомнение.

– Нет, ваше сиятельство, – упрямо ответил он. – Я в книжке читал, что английские лорды непременно завтракают овсянкой.

– Что-то мне подсказывает, что это была не поваренная книга, – улыбнулся я. – Да и я пока еще не лорд.

Вздохнул и принялся за кашу, которая на вкус оказалась намного лучше, чем можно было ожидать по ее виду. Игнат сварил ее на молоке и щедро сдобрил сахаром и маслом. Черника подчеркивала молочную сладость еле заметной ягодной кислинкой.

Неплохо!

К каше прилагались отварные яйца, поджаренный хлеб с маслом и кофе. Игнат давно запомнил, что в кофе не надо класть сахар, так что обошлось без сюрпризов.

Я основательно перекусил и вышел на балкон с чашкой в руках. Небо над Невой розовело – я поднялся еще до рассвета. Стояла особенная утренняя тишина, которую еще не нарушил шум просыпающейся столицы. Только над рекой пронзительно вскрикивала неугомонная чайка.

Сегодня мы с дедом едем смотреть Мальчика!

Граф Толубеев, наконец-то, оформил родословную, и будет ждать нас в девять утра возле своей конюшни в Сосновке.

При мысли о предстоящей поездке меня охватило чувство приятного предвкушения. Прогулка летним утром по сосновому лесу – отличное занятие!

Я допил кофе, улыбнулся, глядя на розовые от восходящего солнца облака и вернулся в кухню.

– Я вам хлеба завернул, – сказал Игнат, протягивая мне горбушку, завернутую в чистую тряпицу.

– Думаешь, я успею проголодаться после такого плотного завтрака? – улыбнулся я.

– Это для коня, – объяснил Игнат. – Лошадки любят черный хлеб. Дадите коню, он вас и признает. Я хлеб солью посыпал, для коней это лучшее лакомство. И вот еще!

Он прибавил к хлебу чисто вымытую ярко-оранжевую морковку.

Я спустился вниз и принялся натягивать высокие сапоги из тонкой кожи. Обувь была непривычной, но удобной. В самом деле, не ехать же на конюшню в легких туфлях.

– Вы верхом-то раньше ездили, Александр Васильевич? – спросил Игнат, с тревогой глядя на мои сборы.

– Нет, – улыбнулся я.

– Если конь попадется норовистый, то упасть можете! – забеспокоился старик. – Так если падать будете, руки вперед не выставляйте. Катитесь клубком подальше от копыт. Глядишь, и не сломаете себе ничего.

– Откуда столько познаний? – улыбнулся я, глядя на пессимистично настроенного слугу.

– Я же из деревни, Александр Васильевич, – напомнил Игнат. – В детстве лошадей пас вместе с другими ребятишками. Ох, сколько раз с коня кубарем летел!

– Понятно, – рассмеялся я. – Не беспокойся. Мальчик – дорогой конь, для скачек. Кататься на нем по лесу я не стану.

– Вот и хорошо, – с облегчением одобрил слуга. – Но в аптеку за бинтами и примочками я все равно сбегаю.

– Сбегай, если так тебе будет спокойнее. Спасибо за завтрак, Игнат.

Мой низкий спортивный мобиль так и стоял возле калитки. Я полюбовался его плавными линиями и серебряной фигуркой ворона на капоте, провел ладонью по влажному от утреннего тумана металлу, а потом уселся за руль. Глубокое удобное кресло обхватило спину.