Домашняя библиотека. Пьеса в двух действиях

Николай Rostov

ДОМАШНЯЯ БИБЛИОТЕКА

Пьеса в двух действиях

Действующие лица

Константин Константинович

Света – его дочь

Марфа

Изольда

Гриша

Лида

Кавалер

Грузчики

Действие пьесы происходит в Москве

Действие первое

На сцене: комната Константина Константиновича, сплошь заставленная книжными стеллажами, и длинный коридор коммунальной квартиры.

Поздний вечер. Константин Константинович и Гриша стоят в коридоре у входной двери. В руках у Гриши два огромных чемодана.

Константин Константинович (его поднял с постели Гришин звонок – и он еще плохо понимает, что от него хочет этот поздний гость). Совершенно верно, я… Константин Константинович. Но, право, молодой человек, не знаю… Вера Ивановна?! Нет, решительно не помню!

Гриша (ошарашен). Как же так, папаша? Не помню! (Ставит чемоданы на пол.) Вот и… фрукты-овощи. Проснись. Не помню! В шестьдесят восьмом, в Решме, вместе с ней отдыхал, в доме отдыха… в августе месяце. Ну, вспомнил?

Константин Константинович. Сожалею, но…

Гриша (зло). Зря не помнишь. Хорошая женщина… и тебя неизгладимо помнит… и фотографию хранит, где ты с ней в минуты роковые… отдыха, в Решме, в августе месяце, в шестьдесят восьмом! (Достав фотографию из нагрудного кармана пиджака и показывая из своих рук.) Гляди!.. вот ты, а вот Вера Ивановна. В нижнем ряду справа, третья.

Константин Константинович. Позвольте. (Взяв фотографию.) Да, это я… А Веру Ивановну, простите великодушно, не помню.

Гриша (отобрав фотографию). Хрен с тобой! Не помни. (Берет чемоданы.) Мать просила привет передать, а там разбирайся сам: помнить тебе ее или нет. (Хочет уйти.) Выпусти меня, па-па-ша!

Константин Константинович. Молодой человек, подождите.

Гриша оборачивается.

Простите, как Вас звать?

Гриша. Почти… как тебя. Григорий Константинович.

Константин Константинович (смущенно). Н-да-а. Прошу Вас, Григорий Константинович, пройти в мою комнату… Прошу! Сейчас мы во всем разберемся.

Идут по коридору в его комнату.

Гриша (войдя в комнату). Вот те на!… фрукт-овощ в базарный день. И все в коже, все в золоте. Сколько же это будет, а, папаша?

Константин Константинович молчит.

Вот почему ты мою мать напрочь забыл. Зачитался! И чем же? (Берет книгу со стеллажа.) Цицероном!

Константин Константинович. Григорий… Константинович!

Гриша. Что?

Долго смотрят друг на друга.

Гриша(взрывается). А ты глазами-то не егози. Ишь!.. как они на меня врозь смотрят. Вроде и не родственники. Не бойся, целоваться не брошусь. Жизнь дал – и на том спасибо. Да и мать на тебя зла не держит. Душу ты ее как-то там осветил, что она у нее до сих пор горит – не сгорает. Ладно. Переночевать пустишь, а то у меня поезд только завтра вечером?

Константин Константинович. Ночуйте.

Гриша. У двери постели. Я ночью курить встаю.

Константин Константинович. Постелю, но у меня к Вам большая просьба, Григорий Константинович!

Гриша. Какая, па-па-ша?

Константин Константинович. Будьте так любезны, не тыкайте…и не называйте меня папашей, пожалуйста.

Гриша. Лады-ладушки, перехожу на культурный тон, папочка!

Гаснет свет в комнате Константина Константиновича. В коридоре появляется Марфа.

Марфа. Опять свет не погасили окаянные. (Падает на колени, крестится.) Услышь мя, Господи! (Прислушивается.) Услышь. (Услышал.) Господи. (Целует воображаемую руку.) Не ругай меня… грешницу. Мочи моей больше нет терпеть. Извели они меня окончательно… Изка каждым кусочком так попрекать стала, что даже Константиныч вчера зыркнул на нее: Не смей Марфушку обижать, не смей!