Сила свободы

ПРОЛОГ

Осенний ветер срывал с клёнов багряные листья и гнал их по асфальтовой дорожке, словно торопя увядающий мир навстречу зиме. Алексей застегнул воротник простого тёмного пальто – бывшей рясы там больше не было – и, засунув руки в карманы, пошёл вперёд, не оглядываясь на купола храма, что остались позади…

***

«И вышел Лот из Сигора и стал жить в горе, и с ним две дочери его, ибо он боялся жить в Сигоре»

(Бытие 19:30)…

Эта мысль, заученная ещё в семинарии, пронзила его сейчас острой иронией. Он был тем самым Лотом, бегущим из обречённого города, и его личным Сигором был храм, который он когда-то называл домом…

В ушах его щемило от тишины. Не той благоговейной, храмовой, что была наполнена смыслом ожидания, а пустой, холодной, как заброшенный дом. Он судорожно порылся в кармане, нашёл наушники, вставил их дрожащими пальцами в уши и нажал на play.

Из динамиков хлынули не привычные византийские распевы, а мощный, современный ритм гитары и ясный, сильный голос:

“Твоя любовь не иссякает,”

“Твоя милость каждый день нова…”

***

Это был Псалом 102, но переложенный на современный лад, живой и дышащий, словно написанный только вчера… «Благослови, душа моя, Господа… и не забывай всех благодеяний Его»…

Он всегда читал это как повеление, как долг. А здесь это звучало как благодарный крик сердца, вырвавшийся наружу…

Алексей вздрогнул, как от прикосновения к ране. Ещё несколько недель назад он осудил бы эту музыку как бесовскую прелесть, уводящую от истинного благоговения. Теперь же эти простые слова резали ему сердце прямотечностью, как ножом. Он искал именно этого – не сложной символики обрядов, а прямого, личного обращения. «Твоя… мне».

Он ускорил шаг, почти побежал, по сырой тропинке, сжимая в кармане маленький карманный Новый Завет с потрёпанной синей обложкой…

– Слава Тебе, Господи, – прошептал он, и слова показались ему чужими, новыми, как первые слова ребёнка. – Слава Тебе, Иисусе… за всё. За боль. За свободу. Я не знаю, куда иду. Но я знаю – Ты ведёшь меня.

***

«Вот, Я посылаю пред тобою Ангела Моего хранить тебя на пути и ввести тебя в то место, которое Я приготовил» (Исход 23:20)…

Он не видел ангела, но чувствовал это обещание каждой клеткой своего израненного, но оживающего духа. Господь действительно вёл его, пусть и по незнакомой, пугающей дороге.

Он повторял это снова и снова, молитву хвалы, вырывающуюся из глубины разорённой, но наконец-то живой души. Слёзы текли по его лицу, но он не замечал их, сливаясь с осенним ветром и музыкой, заполнявшей его всего.

Он сделал свой выбор… Он сжёг мосты… Он был бесконечно одинок и бесконечно свободен…

ШЕСТЬЮ МЕСЯЦАМИ РАНЕЕ…

Душный запах ладана и воска висел в воздухе Успенского храма неподвижной густой пеленой. Вечерняя служба подходила к концу, и горстка прихожан – в основном пожилые женщины в тёмных платках – ловила каждое слово батюшки.

Отец Алексей возглашал молитву, и его голос, поставленный ещё в семинарии, ровно и печально звучал под древними сводами:

– Господи, иже Пресвятаго Твоего Духа в третий час апостолом Твоим ниспославый, Того, Благий, не отыми от нас, но обнови нас, молящих Ти ся…

«Обнови нас». Слова звучали как пустой звон. Он вспомнил слова из Писания, которые всегда тревожили его:

«…и не сообразуйтесь с веком сим, но преобразуйтесь обновлением ума вашего»