Начала политической экономии и налогового обложения

© ООО «Издательство АСТ», 2023

Продукт почвы, все, что берется с поверхности ее соединенным применением к делу труда, машин и капитала, разделяется между тремя классами общества, а именно: землевладельцем, владельцем денег или капитала, необходимого на обработку ее, и рабочими, трудом которых она возделывается.

Но пропорции, в которых целый продукт почвы должен быть разделен между каждым из этих классов под именем ренты, прибыли и задельной платы, значительно различаются между собою на различных ступенях общественного развития, что зависит главным образом от данного плодородия почвы, от накопления капитала и населения и от ловкости, способностей и орудий, употребляемых в земледелии.

Определить законы, регулирующие это распределение, составляет главную задачу политической экономии. Как ни обогатили науку труды Тюрго, Стёарта, Смита, Сэя, Сисмонди и других писателей, но они дают весьма мало удовлетворительных объяснений относительно естественного хода ренты, прибыли и задельной платы.

В 1815 году Мальтус – в своем «Inquiry into the Nature and Progress of a Rent» – и Fellow of University College, Oxford (Уэст) – в своем «Essay on the Application of Capital to Land» – представили миру почти в одно и то же время истинное учение о ренте, без знакомства с которым нельзя понять действия накопления богатства на прибыль и задельную плату или удовлетворительно обозначить влияние налогов на различные классы общества, особенно когда обложенные ими продукты составляют предмет, непосредственно добываемый с поверхности земли. Ад. Смит и другие талантливые писатели, о которых я упоминал, не видя начала ренты в ясном свете, просмотрели, кажется, многие важные истины, которые могут быть раскрыты лишь после того, когда понята как следует сущность ренты.

Для пополнения этого пробела нужны способности, далеко превышающие те, которыми располагает автор следующих страниц; но после того, как он посвятил этому предмету все свое внимание, после того, как он воспользовался помощью упомянутых превосходных писателей, и после того, как несколько последних лет, обильных фактами, дали ценный опыт настоящему поколению, нельзя, кажется, считать притязательною попытку автора установить свои мнения о законах прибыли и задельной платы и о действии налогов. Если начала, которые он признает правильными, действительно будут найдены таковыми, то на долю других лиц, более его талантливых, выпадет задача обозначить все важнейшие их последствия.

Оспаривая установившиеся мнения, автор считал необходимым особенно обращаться к тем цитатам из Ад. Смита, с которыми он имел причины не соглашаться. Но он надеется, что никто не заподозрит его вследствие этого в том, что он не разделяет удивления, столь справедливо возбуждаемого глубокомысленным сочинением знаменитого писателя, – вместе со всеми теми, кто признает важное значение науки политической экономии.

То же замечание может быть применено к превосходным трудам Сэя, который не только был первым или одним из первых писателей континента, справедливо оценившим и применившим начала Ад. Смита, который сделал более, чем все другие континентальные писатели вместе, в деле рекомендации начал этой прекрасной и благодетельной системы народам Европы, но который, сверх того, успел сообщить науке более логический и более поучительный порядок и обогатил ее различными исследованиями – оригинальными, точными и глубокими