Воздушный поцелуй, или Любовь по указке. Экзамен на выживание

— Не пойду замуж. Я же его даже не видела! — я искренне возмущалась и, топнув ногой, еще раз попыталась выбраться из комнаты, но дверь не поддавалась. Незнакомая тетка успела выскользнуть за дверь и, крепко удерживая ручку с обратной стороны, не позволяла мне ее открыть.
— Тогда ты отсюда никуда не выйдешь! — крикнула женщина мне в замочную скважину, а затем, выпрямившись, вставила ключ и провернула его по часовой стрелке.
Заперла…
Я развернулась и съехала спиной по дверному полотну, уткнулась носом в коленки. Захотелось расплакаться. В голос. Так, чтобы все эти изверги послушали и осознали, что со мной так нельзя! Юльку обидели и даже не спросили: а хочу ли я замуж?! Восемнадцать лет, а уже таким бесцеремонным образом меня хотят выпереть из дома.
Наверное, жених богатый, раз так негуманно со мной поступили.
Кстати, обо мне. Я еще не оправилась от шока, что нахожусь не дома, в своей теплой постели, а где-то здесь, где меня не должно было быть. Вот никак!
За окном, как я успела разглядеть, желтая листва устилала нечищеные дорожки, вдалеке виднелся вековой дуб с большими и корявыми голыми ветвями.
И я такая — совершенная невменяшка. Кто же я? И как здесь очутилась?
Я приподнялась и на ватных ногах направилась к большому зеркалу.
Из зеркального полотна на меня смотрела совершенно не Я, а какая-то девица с зелеными глазами в обрамлении пушистых и длиннющих ресниц и рыжими волнистыми волосами. Одета девушка была в бархатное зеленое платье с шикарным таким декольте. А главное, несмотря на наш совместный юный возраст, в ее декольте было что помещать, мое же всегда оставляло желать лучшего. Поэтому я предпочитала носить одежду размера оверсайз. Не видно, и ладно.
Я протянула руку и дотронулась до зеркала.
Так и есть. Каким-то образом я очутилась в этой девчонке. Всхлипнув, все-таки позволила себе поплакать.
Не хочу замуж! Я не готова. Лучшие годы жизни, и тут такая подстава.
В дверь тихонько постучали. А затем замок щелкнул, и на пороге появилась какая-то девушка.
— Леди Уинсли, ваша тетушка распорядилась подать обед в комнату.
Я сначала окинула прислугу презрительным (еще одна мучительница!) взглядом, а потом обратила внимание, что на ее плечах висит плащ.
На улице накрапывал дождь, и, видно, ей пришлось срочно зачем-то выходить наружу.
И я решила действовать!
А чего время терять?
— Скажи, милая, — я любезно обратилась к прислуге, — а хорошо ли тебе живется в этом доме?
Я рассчитывала на то, что при такой зверюге, как тетка, худо было всем. И попала в точку.
Девушка сначала не захотела отвечать, а поднесла поднос и стала расставлять еду на мой небольшой стол у окна.
— Меня все устраивает. Не переживайте.
— Но я же волнуюсь! — воскликнула и накрыла своей горячей ладонью ее руку, прислуга вздрогнула, а затем спросила:
— Что вам нужно?
— Мне нужно сбежать, и ты — мой единственный шанс! — стала я давить усиленно на жалость, тут же приправляя свои слова слезами в доказательство.
— Что вы, леди Уинсли меня со свету сживет. Я не могу!
Девушка не поддавалась на мои уговоры. Тогда, вспомнив о том, как часто внутри нас живет чувство справедливости, решила давить на главное:
— Посмотри, меня отдают замуж за старикашку. Он толстый и страшный. Я не смогу смириться с такой участью и обязательно что-нибудь сотворю плохое с собой.