Ёжкины сказки

Ночь, тёмный лес, небольшая избушка на краю опушки. Яркая луна луна освещает две тени у домика. Одна тень угрюмо кивает головой и повторяет:

– Батюшка велел… Куда стрела упадёт, там и невеста моя.

– Молодой человек! Повторяю в десятый раз! Это устаревшие средневековые традиции!.. В нашем прогрессивном царстве уже век как отменена традиция похищения невест. Брачный договор – вот будущее института брака в Тридесятом Царстве, – высоким девичьим голосом отвечает вторая тень, поменьше и постройнее.

– Батюшка велел… – снова повторила первая угрюмая тень.

– О, Леший!.. Технически ты попал в избу, вот на ней и женись!

– Батюшка велел…

– Ты один такой горемычный у Батюшки?

– Не, трое нас: старший Иван Умный, средний Иван Смелый и я… просто Иван младший.

– Дай-ка угадаю: стрелы твоих братьев попали в дома девиц, которых они и так знали?

– Ну да…

– Братья твои сговорились с девицами и заранее им стрелы дали. А ты… эх… младшенький… Ты от меня не отстанешь?

– Батюшка велел…

– Так, ищем компромисс. С утра идём к городничему и делаем всё по закону при свидетелях. За избой есть стог соломы, переночуешь там. В избу не входить. У меня эксперимент!

Иван обрадовался, что невеста согласна, и с разбегу влетел в стог. «Сейчас высплюсь, а утром свадебку сыграем!» – подумал он и крепче зажмурился, чтобы поскорее заснуть. Сон не шёл. Ни на левом боку, ни на правом, ни в стойке на руках. Может, если глазком одним на эксп… экспыримент посмотреть, то ничего страшного и не случится? Иван обошёл избушку, тихонько приоткрыл дверь. На небольшом столике посреди избы лежала лягушачья шкурка. Шкурку парень еле различил в призрачном свете ото мха над столом. Девушки нигде не было видно.

– Ох, беда! В лягуху обратилась! – схватил Иван шкурку и выбежал на опушку. Шкурка в его руках при лунном свете обратилась в прах. – Погибла!

– Блаженный, ты что натворил! Это же искусственная кожа, вот только проблемы со светочувствительностью… – заголосила из избы девица.

– Какая кожа? – изумился Иван.

– Волшебная, чтобы на животных эксперименты не ставить! Немедленно к городничему!

– Как же мы ночью-то пойдём? – понуро спросил парень.

– Не пойдём, а полетим. Баба-Яга нынче излётчиком подрабатывает. Сейчас по зеркалу вызову, – ответила девушка и уже про себя добавила: А ночью у неё ещё и повышенный тариф…

Над лесом взвилась ступа, бока её были разукрашены жёлто-чёрными шашечками.

Утро городничего Эпистафа Ивановича всегда начиналось одинаково. Сначала слуга подавал ему чашку ароматного иван-чая. Затем городничий неспешно прогуливался до места службы, а по пути мог заглянуть на торжище, чтобы самолично убедиться в подобающем качестве мёда, калачей и прочих сомнительных товаров. В управе необходимо было немедля, молниеносно и очень тщательно разобрать дела, коих, как правило, бывала четверть дюжины, а иногда и треть. Если же дел было больше, то по разумению Эпистафа Ивановича тиуны(тиуны занимались разбором судебных дел) поторопились и из рук вон плохо сделали свою работу. И отправлялись дела эти на доследование. Ещё в конце дня нужно было провести инспекцию в корчмах – не травят ли народ, не разбавляют ли зелено вино (крепкое вино или водка на травах), не пускают ли слухи какие непотребные про солнышко наше Самодура Первого и единственного. И раз в седмицу (неделю) у городничего был день работы с населением. В эти дни утро также начиналось с аромата иван-чая, а рабочий день заканчивался дёргающимся глазом.