История русского народа

Жанр: История России

Автор

Страниц

605

Год

2008

Имя Николая Алексеевича Полевого (1796–1846) нередко уходит в тень среди имен таких величайших историков, как Н. М. Карамзин и С. М. Соловьев. Однако, это исключительное произведение класса – «История русского народа» – заслуживает не меньшего внимания и признания. Полевой, будучи не только историком, но и талантливым писателем и драматургом, внес в российскую культуру уникальный взгляд на судьбу нашего народа.

В отличие от многих своих современников, Н. А. Полевой подходил к историографии с чувствительностью и интуицией, придавая особое значение человеческим судьбам и emoción. Его работа строится на последовательном описании исторических периодов, начиная с древних времен и заканчивая актуальными событиями XIX века. Это позволяет читателю не только ознакомиться с фактами, но и глубже понять контекст, в котором развивались ключевые события.

Книга Полевого наполнена не только историческими сведениями, но и яркими описаниями, жизнеописаниями выдающихся личностей, которые олицетворяли дух своего времени. Такой подход к повествованию делает «Историю русского народа» не просто научным творением, а настоящим произведением искусства, сочетающим в себе историю, литературу и философию.

Таким образом, Николай Полевой, благодаря своему необычному стилю изложения и глубине анализа исторических событий, оставил ценное наследие, которое по праву занимает важное место в ряду величайших трудов русской историографии. Его работы стоит изучать и перечитывать, чтобы снова и снова погружаться в богатую и многослойную историю России.

Читать бесплатно онлайн История русского народа - Николай Полевой

Предисловие

«Есть различие между простым, врожденным человеку желанием знать прошедшее и тем испытующим стремлением человеческого ума, которое поставило в ряду других познаний наших историю. Все знания, все науки начинаются в самых первых действиях человеческого духа. Так и в простом желании знать прошедшее должна была заключаться история. Но знания и науки находятся в первоначальных действиях нашей умственной способности, как творения природы в семенах и зародышах; время развивает их: целые века потребны для развития умственных семян, сеемых человеком.

Мы ошибемся, если будем смешивать первое действие человеческого ума с полным его развитием. Способности человека, в самом несовершенном их состоянии, содержат уже в себе идеи и верования всякого рода. В самом первом порыве ума все есть у человека, все, чем может он познавать истины в себе самом, вокруг себя, выше себя. Умственный инстинкт, коим одарен человек, соприкасаясь всему, ко всему прилагается; но человек не начинает задачами и решением оных: в начале он безусловно видит, чувствует, понимает, верит; произвол умственной его деятельности смешивается, сливается с предметами, которые приближаешь к себе, расцвечивается, так сказать, их цветами. Потом наступает другой период умственной деятельности, когда она входит в самое себя и, взяв самое себя за предмет своих действий, требует отчета о том, что мыслила, как и для чего таким образом мыслила, как и для чего мыслит. Тогда превращается в задачу то, что прежде было для человека положительно; человек действует методически там, где прежде повиновался инстинкту, замещает непосредственное вдохновение постепенными понятиями и врожденные верования системами. Мысление творить знание, науку там, где произвольность ставила верование. Так бывает в человеке, так и в роде человеческом. Везде с самого начала непосредственное, так сказать, откровение разоблачает для умственной способности тайны бытия, освещает его, как будто свыше, светом чудесным и налагает на него знамение вечных истин. Прежде всяких систем род человеческий мыслит, и посредством сил, коими он одарен, достигает истин существенных, не дожидаясь поздних пособий философии, которая развивает впоследствии начало и являет его в полном блеске жизни, созидая систему, науку. Весьма важно знать такую постепенность понятий человека: она объясняет для нас природу нашу и подле самой колыбели нашего ума ставит свет и величие, в то же время показывая правильную постепенность в дальнейшем ходе сего.

Сии истины, сказанные одним из новейших мыслителей, непреложны для истории всякого знания человеческого: они непреложны для истории самого человека, вообще и частно. Мы видим после сего, как отделяется действие врожденного любопытства, удовлетворяемого простым рассказом на развалинах прошедшего, без суждений и размышлений, от действия умственной воли познавать прошедшее, для удовлетворения коего философия созидает историю, вдохновенную умом вещательницу протекшего, богиню, по мнению древних, пишущую на алмазных скрижалях события веков минувших.

После первого мгновения бытия человек имел уже прошедшее, имел и повествовал историю его. Но она сливалась со всеми образами слова: являлась Поэзией, казалась Верою, была Законом. Обнимая все другие ведения, история вмещала в себя все разнообразие оных в то время, когда опыт казался человеку единственным вождем всякого познания. Но когда другие знания, Поэзия, Вера, отделились от истории, человек начал обрекать ей собственные ее пределы и решился образовать из Истории отдельное знание.

Продолжить чтение

Вам может понравиться: