Кто играет Путина. Акт четвертый – последний?

Двадцать лет назад, 11 января 2000 года российский математик и публицист Андрей Пионтковский опубликовал в газете «Советская Россия» статью под названием «Путинизм как высшая и заключительная стадия бандитского капитализма в России». Есть две причины вспомнить это событие почти 20-летней давности.

Первая – тот диссонанс от соседства слов «Андрей Пионтковский» и «Советская Россия», который испытывает каждый, кто имеет представление об этом человеке и об этой газете. Тем не менее, обстоятельства вынудили Пионтковского это сделать, поскольку, будучи в то время колумнистом либеральной «Новой газеты», он получил отказ в публикации этой статьи в родном издании, равно как и в других либеральных СМИ. Поскольку двадцать лет назад аудитория интернета в России была несопоставима с аудиторией традиционных медиа, Андрей Андреевич решил использовать прокоммунистическое издание в качестве канала связи с либеральной аудиторией.

Вторая причина – невероятная актуальность статьи, которая написана, как будто сегодня. В статье двадцатилетней давности Пионтковский пишет: «Путинизм – это высшая и заключительная стадия бандитского капитализма в России. Та стадия, на которой, как говаривал один полузабытый классик, буржуазия выбрасывает за борт знамя демократических свобод и прав человека». И далее: «Путинизм – это война, это „консолидация“ нации на почве ненависти к какой-то этнической группе, это изоляция от внешнего мира и дальнейшая экономическая деградация. Путинизм – это (воспользуемся излюбленной лексикой г-на и.о. президента) контрольный выстрел в голову России. Вот такое вот наследство оставил нам Борис Николаевич Гинденбург».

Пока на Западе глубокомысленно задавались вопросом «ху из мистер Путин», а российские либералы только что в ресторане «Три пескаря» отпраздновали вместе с Путиным свое прохождение в Госдуму, куда они шли под лозунгом «Путина – в президенты, Кириенко – в Думу!», Андрей Пионтковский написал пророческий текст. В нем актуально все: от утверждения что «война – это основной инструмент путинского пиара» до понимания того, что «экономические взгляды Путина весьма смутны, но зато он беспрерывно и с большим эмоциональным подъемом говорит о необходимости усиления роли государства» и указания на катастрофичность такого усиления «в условиях, когда государство приватизировано властесобственниками».

Пионтковский двадцать лет назад отчетливо понимал то, что сегодня для некоторых стало открытием, а большинству это понимание до сих пор недоступно. Андрей Андреевич все эти годы пытался участвовать в оппозиционной политике. Искал и не мог найти ту структуру, в которой его идеи, прогнозы и в целом его интеллектуальный потенциал оказались бы востребованы. Партия «Яблоко», движение «Солидарность», Координационный совет оппозиции – всюду попытки Пионтковского создать широкий фронт антипутинской борьбы встречались в штыки. В либеральной тусовке Андрея Андреевича недолюбливали, а в некоторых местах гнездования этой тусовки его вообще на дух не переносили, называя за глаза «экстремистом».

В отличие от либеральной тусовки, власть считала Пионтковского своим врагом открыто, и клеймо «экстремист» вешала на него вполне официально и неоднократно. В последний раз, когда Генпрокуратура нашла «экстремизм» в статье Пионтковского «Бомба, готовая взорваться» и передала материалы для возбуждения уголовного дела начальнику следственного управления ФСБ, Андрей Андреевич покинул страну…