Медитация и мухоморные швы в бесконечности - Юрий Ольшевский

Медитация и мухоморные швы в бесконечности

Страниц

5

Год

2025

Безымянный – виртуоз в мире холодильников и философ, мчащийся на своем Honda Gyro, погружается в бескрайние лабиринты реальности. Его «Медитация» превращает любое путешествие в философский путь к дзену; звучание двигателя сливается с тишиной открытых полей, а легкое касание бабочки на ржавом ободе заставляет задуматься о хрупкости жизни. Свобода здесь — это не просто движение через бесконечный серый ад, а мантра, произносимая в шуме окружающего мира: «Просто газуй».

В «Мухоморных швах бесконечности» он встречает семь ярких шляпок, которые открывают двери в мир сюрреализма. Город, обрамленный обоями времени, рынок абстрактных идей и мастерская Демиурга-сантехника, чинищего саму ткань вселенной — все это становится частью его путешествия. С «Гайкой от мироздания» в рюкзаке он бродит по слоям места, где реальность и абсурд переплетаются в одно.

Возвращение через черное зеркало пива порождает еще больше вопросов: где проходит грань между починкой холодильников и ремонтом «дыр» в самой ткани бытия? Его два пути — тишина полей и хаос мухоморной бесконечности — в итоге сливаются в единой дорожной приключенческой эссенции. Где же скрыта настоящая свобода? Возможно, она начинается там, где заканчивается бензин, и открывается путь в глубины сознания. Om Mani Padme Газуй — это не просто фраза, а призыв к действию, к изучению себя и окружающего мира в полном объеме.

Читать бесплатно онлайн Медитация и мухоморные швы в бесконечности - Юрий Ольшевский

Медитация


Безымянный выкатил Honda Gyro Canopy из подъездной тени. Утро висело сырым тряпьем над серыми коробками хрущовок. Движок кашлянул сизым дымом, ожил неровным сердцебиением. Пятьдесят кубов. Пятьдесят граммов свободы на бензиновом дыхании.

Он ехал. Город отползал за спину, как больная собака. Асфальт под колесами – черная река с островами заплат. Ветер, холодный и наглый, лез в рукава, трепал бороду – живой. Небо над ним было огромным, выцветшим до бледной синевы, прошитым облаками – порванной ватой на ране света. Тишина в гуле. Вот она. Медитация на скорости. Двигатель не врет. Он едет. Газуешь – летишь. Сбрасываешь – плывешь. Истина проще гаечного ключа.

Свернул. Грунтовка уходила в поле. Gyro подпрыгивал на кочках, резина шуршала по пыльной коже земли. Остановился. Рык мотора схлопнулся – и тишина обрушилась. Словно мир набрал полные легкие. Луг. Огромный, пьяный от солнца. Зеленая шкура земли, пробитая алыми маками – капли крови. Васильки – осколки неба. Ромашки – слепые солнца. Красота. Голая. Без ярлыков. Анархия роста. Никто не спрашивал разрешения. Проросли. И все.

Он сел. Трава приняла спину. Земля пахла древней силой – пылью, корнями, жизнью. Солнце лизало лицо. Закрыл глаза. Ни бабок. Ни холодильников. Ни пропусков. Только поле. Только ветер. Только я. Безымянный. Никто. Все.

Открыл глаза – танцоры. Бабочки. Белые призраки. Желтые огоньки. Порхали над цветочным морем. Без плана. Без цели. Танец ради танца. Крылья трепетали – ловили ветер, свет, миг. Одна – белая, с черными прожилками, как карта иных миров – села на ржавый ободок Gyro. Крылья медленно открывались-закрывались. Дыхание невесомости. Свет просвечивал сквозь тонкую пленку жизни – хрупкую, вечную. Поднес палец – грубый, в масле. Бабочка шагнула на него. Легчайшая тяжесть. Доверие. Он замер. Дышал через раз. Потом – легонько тряхнул рукой. Существо взметнулось вверх. Кружок над головой – золотой ореол в лучах – и растворилась в зеленом мареве. Лети. Просто лети. Пока крылья держат ветер.