Отстойник душ

© Нижегородцев Д., 2025

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2025

На рассвете 24 августа 1913 года сотрудника Московского отделения по охранению общественной безопасности и порядка, произведенного не так давно в поручики Александра Александровича Монахова, разбудил незаявленный приход посыльного. Нехотя поднявшись с жесткой металлической кровати, бросив взгляд на спартанскую обстановку вокруг и незамедлительно облачившись в служебный мундир, офицер встретил гонца в дверях, ведущих с черной лестницы.

– Что стряслось, милейший? – процедил хозяин сквозь зубы.

– Беда, ваше высоко… – замялся вошедший.

– Благородие, просто благородие, – поморщился Монахов и нетерпеливо посмотрел на гостя.

– Мертвое тело, – загадочно уведомил тот.

– Что? Где? Когда? – почти перестав обращать внимание на нарочного, поручик принялся собираться в дорогу. Благо все необходимое для подобных экстренных случаев было разложено либо висело тут же.

– Давеча нашли его на Можайке, на пустыре за Поклонной горой и Кутузовой избой.

– Так… – вздохнул Монахов.

– Говорят, тот самый!

– Какой тот самый? – поручик на секунду приостановил сборы.

– Ну, тот самый, пропавший без вести. С нижегородской фамилией.

– С нижегородской фамилией, – снова вздохнув, повторил Александр Александрович.

– Но не велено говорить даже вам-с! – посланец перешел на шепот. – Личное распоряжение товарища министра внутренних дел.

– Вот как? А что мне велено говорить? – поручик вскинул бровь, после чего удивления уже не выказывал.

– Что господин начальник Московского охранного отделения, а с ним и начальник сыскной, возможно даже сам градоначальник, – все там будут!

– Все мы там будем, – произнес себе под нос сотрудник охранки.

– Велено и вам экипаж подать, – добавил вошедший.

– Так подайте! И впредь попрошу соблюдать субординацию. Выучить порядок обращения к чинам десятого класса[1], полагаю, не так сложно.

– Честь имею.

Александр Александрович оперативно завершил сборы и вышел через черный ход на улицу. Правда, покидая большую служебную квартиру в Малом Гнездниковском переулке, в шаге от штаб-квартиры Московского охранного отделения и двух шагах от сыскной полиции, Монахов зачем-то выждал, пока посыльный уйдет вперед, остановился и быстро перекрестился…

В Малом Гнездниковском, несмотря на столь ранний час, было уже оживленно. Подъезжали и отъезжали экипажи и редкие тогда еще автомобили. Ржали кони и урчали моторы. Ругались извозчики и мели мостовую дворники. Чины охранного отделения и сыскной возвращались со смены либо только заступали на нее. Был среди прочих и Аркадий Францевич Кошко – глава МСП[2], известный в определенных кругах как русский Шерлок Холмс.

– Аркадий Францевич! – окликнул давнего знакомого Монахов.

Однако Кошко не ответил и прошел мимо. Могло даже показаться, что он и знать не хочет Александра Александровича. Вместо приветствия сыщик сел в автомобиль и с многочисленной полицейской свитой, занявшей еще несколько транспортных средств, унесся вдаль. Монахов успел заметить лишь, что у коллеги было очень хмурое выражение лица. И вскоре станет понятно почему.

Но слушать доклады было некогда. Поэтому поручик сел в поданную пролетку и приказал править сразу к месту происшествия. А дальше: Малый Гнездниковский – Большой Гнездниковский – Страстная площадь – Тверской и Никитский бульвары – Арбат – Смоленская улица – Бородинский мост – Большая Дорогомиловская дорога и, наконец, Можайское шоссе.