Дом за васильковым полем

Посёлок Южный.

Весна. Конец мая.

Две подружки девятиклассницы шли по обочине дороги, совсем никуда не спеша, и ели дешевое мороженое в вафельных стаканчиках. Солнце слепило им глаза и пекло макушки, но девушки совсем не обращали на это внимания и увлеченно болтали о своём, о девичьем.

– Мама сказала, что никуда меня не отпустит из посёлка. Сказала, что после экзаменов сама отнесет мои документы в наше училище на профессию «Повар, кондитер». А я так мечтаю поступить в педагогическое училище! На учителя начальных классов хочу пойти учиться. Но там надо квартиру снимать, а у мамы лишних денег нет.– Грустно закончила свой монолог Оля.

Её тёмные глаза с пушистыми ресницами вмиг погрустнели, а пухлые губки обиженно надулись. С печальным вздохом лизнув мороженое, девушка перекинула свою толстую косу через плечо за спину, и провела ладошкой под челкой по влажному лбу:

– Жарко-то как!

– И моя мама сказала, чтобы до восемнадцати лет я даже не мечтала ни о каком городе. Скорее всего, моя и твоя мамы договорились между собой, так как моя тоже меня уговаривает поступить на повара в наше училище. Так и говорит: «Не хочешь идти со мной в теплицы работать – иди, учись на повара».

Надя, тоненькая девушка с вьющимися волосами цвета пшеницы, перетянутыми на затылке яркой резиночкой, подкатила театрально свои зеленые глаза к небу, произнеся последние слова очень схоже копируя строгий голос своей родительницы, но быстро опустила взгляд, поймав солнечный блик.

Поморщившись, она добавила, прежде лизнув кончиком языка свое мороженое:

– Так что не видать мне никакого художественного училища. Или работница теплицы или повар, только никак не художник! Но уж лучше я с тобой пойду на повара учиться, чем в теплице вкалывать. Лично мне там плохо становится. Я что в бане не могу находиться долго, что в теплице. Сразу задыхаюсь.

Девочки продолжали медленно идти по дороге, каждая задумавшись о своих несбыточных мечтах.

Они обе растут без отцов, их матери простые женщины, зарабатывающие на своих тяжелых работах сущие копейки. И ни Оле, ни Наде и в голову не придет требовать что-то от своих мам. Им остается лишь смириться с судьбой и следовать поговорке:

«Где родился там и пригодился»

Девочки всё шли и шли вдоль дороги, как вдруг, в какой-то момент с оглушительной музыкой, бьющей басами из колонок, мимо них промчалась серебристого цвета машина.

Девочки посмотрели ей вслед, удивившись. Но уже через мгновение их удивление возросло ещё больше:

затормозив с визгом, водитель серебряного автомобиля дал задний ход!

Девочки переглянулись и даже остановились, понимая, что, видимо, это к ним сейчас рыча мотором и фыркая газами из выхлопной трубы, пятится автомобиль.

– Привет, девчонки! Подвести вас?

Надя и Оля теперь смотрели на красивого парня в армейской форме, открывшего пассажирскую дверь с размахом.

Они его помнят и знают. Это Илья Соловьёв. Он сын местного предпринимателя, занимающегося изготовлением железных заборов, а его мать известная на всю округу ростовщица. К этой женщине идут на поклон все местные жители, если возникает нужда занять денег до зарплаты, до отпускных, до сдачи бычков. Причины займа и сроки возвращения долгов у всех, конечно, разные, но женщина почти никому не отказывает в помощи, идёт навстречу, улыбается, не осуждает. Только устанавливает драконовские проценты и всё. «Хочешь – бери – не хочешь -не бери. Сугубо дело лично каждого» – это её девиз.