Хочу его убить

– Помогите, убийство! – резкий мужской голос кричал в телефон. Игорь Гречкин сонно глянул на круглые часы с толстыми стрелками, что со времен царя Гороха висели на стене дежурки. Три часа ночи. Гречкин потер красные от бессонницы глаза и вежливо ответил:

– Гражданин, успокойтесь, назовите ваши данные: фамилию, адрес и скажите, кого убили.

В трубке что-то захлюпало, зарыдало, сквозь нотки истерики прорывались обрывки слов:

– И-и-и- ваньков – икала телефонная трубка, – Олег Сергеич! Имя мое! О, господи! Зовут меня так!

Гречкин старательно записал имя звонившего и задал логичный вопрос:

– Вы свидетель убийства или потерпевший?

Из трубки раздался зловещий хохот, прерываемый громкими всхлипами:

– Вы с ума там сошли? Если я потерпевший, то как я звоню? С того света?

«Ага! – подумал Гречкин – Раз гневается, значит, соображать начал!»

– Гражданин, так вы свидетель убийства? Кого убили и по какому адресу? – Гречкин расписал ручку об огрызок бумажного листка и терпеливо выжидал ценные сведения, чтоб занести в журнал:

В трубке что-то загремело, заскрипели пружины дивана или кресла, и раздался недовольный голос:

– Наконец-то вы включили мозги и готовы меня выслушать! – не слишком вежливо буркнул звонивший. – В моем доме экономку убили, ножом Джека Потрошителя. Адрес: Лесная восемнадцать. Приезжайте, а то у меня уже терпение на исходе.

На этих словах вызов прервался.

Гречкин записал адрес и задумался. Так было убийство или сумасшедший его выдумал? И причем здесь Джек Потрошитель? Вот отправит он сейчас ребят к черту на кулички в этот пригород на Лесной, а там липа. Начальство потом по голове настучит. Гречкин еще чуток подумал и нерешительно набрал номер.

Через пять минут дверь дежурной со скрипом отворилась и появилась рыжая веснушчатая голова тоже с красными сонными глазами. Вслед за головой в дежурку втянулось сухое поджарое тело в форме.

– Гречка, чего тут у тебя? Опять чокнутые звонят, о взрывах сообщают?

Гречкин потянулся, отодвинул кресло и встал из-за стола. Чаю как хочется или кофе с печенькой! Быстро следственную группу отправить на Лесную, и можно перекусить, а там, глядишь, и конец дежурства.

– Ты, Наговицын, на Лесную съезди. Там какой-то ненормальный в доме восемнадцать об убийстве заявил. Тетку у него в доме убили. Проверь, что да как. Может, почудилось ему?

Наговицын открыл древний холодильник Бирюза, притулившийся тут же в дежурке, хмуро уставился в его пустые белые недра и проворчал:

– Скажи мне, Гречка, почему, как твое дежурство, непременно какие-то взрывы да убийства всплывают? Почему ты не можешь хоть раз спокойно до утра посидеть. Чайку вон попей, телек включи.

Гречкин усмехнулся:

– А чем тогда вы – лентяи заниматься будете? Быстро собирайся и дуй на Лесную, чтоб к утру я уже рапорт составил.

Наговицын закрыл холодильник и вяло поплелся в коридор за напарником. Хочешь – не хочешь, а вызов зафиксирован и на Лесную съездить придется.

Тем временем на Лесной, в библиотеке дома номер восемнадцать, сидел на диване Олег Сергеевич Иваньков. Странным местом была эта библиотека. Книжные шкафы, густо уставленные книжками в пестрых обложках, терялись среди стеклянных витрин с фантастическими и ужасными экспонатами. Тут пластмассовая красная перчатка с острыми когтями, там толстая акула с раззявленной пастью, полной острющих зубов. Одна из витрин с яркой подсветкой пустовала. В ней как раз хранился острый нож, что сейчас торчал из шеи лежащей на полу женщины.