Развод после 45. Не прощу измену!

Алена

Десна на месте удаленного зуба мудрости все сильнее побаливает – кажется, отходит анестезия. Я вздыхаю. Хорошо, что уже практически дома. Прополощу десну специальным раствором, выпью обезболивающее, если совсем уж разноется.

Все-таки дома и стены помогают.

Опять же муж обещал вернуться с работы пораньше. Раскошелю его на заботу: принести чайку, поставить приятную, расслабляющую мелодию…

Дима умеет быть внимательным и даже трогательным.

На недавнюю годовщину брака выложил подушку цветами шиповника… А я его потом еще и в чай засушила…

Полежу, если, как в прошлые разы после удаления зубов мудрости, начнет клонить в сон. Еще, конечно, экватор дня – едва перевалило за два часа. В такое время я обычно с трудом засыпаю, но сегодня явно не такой случай… Я уже по дороге раз пять зевнула…

Такси спускается по улице, приятно шурша камушками под колесами, сворачивает в флажковый проезд между домами и… упирается в машину, которая перегородила его практически целиком.

Соседка.

Опять эта зараза так делает! Словно она одна тут живет! И мои слова, доводы как об стенку горох!

Сколько раз говорила – это общий проезд! Какого черта она вечно раскарячивает свой внедорожник посередине?

Выходить не хочется. Голова еще немного кружится после анестезии и – какой-никакой, но все ж таки операции. Сонливость доканывает…

Так хотелось отворить ворота с кнопочного ключа, чтобы такси въехало на участок и добрести пару шагов до двери…

Увы. Не судьба. Некоторые думают только лишь о себе.

Оплачиваю такси и нехотя выбираюсь из уютного пространства машины.

Тело вялое, зевота снова заставляет прикрывать рот рукой.

Иду к соседке.

Эта девица непонятно от кого родила сына, живет с матерью, что фактически, как прислуга, и обе постоянно оставляют машины в проезде.

Хоть кол на голове теши.

Звоню в калитку – полный игнор. Но открыто.

Вхожу на участок. Почему-то цепляю взглядом чашку на деревянном столе, похожую на ту, что недавно где-то посеял мой Дима.

Да, ерунда! Сколько таких кружек с ежиками! Мы ведь их получили в подарок за покупки в аптеке. Тут половина поселка там отоваривается.

Но почему-то чашка не выходит из головы. Сердце тревожно екает и замирает возле металлической двери, местами с разводами ржавчины.

Дергаю за ручку – и снова открыто.

В парадной слышу:

– А твоя-то еще не вернулась?

– Думаю, что нет. Ей должны один зуб лечить, а другой удалять.

– Ладно, все равно, давай, собирайся. Вдруг она с минуту на минуту появится. А то, если хочешь, я сама ей все расскажу…

Какая-то сила стремительно выносит меня прямиком куда надо – в комнату, где мой муж – Дмитрий – одевает штаны, а соседка ошарашено оборачивается, совсем еще голая.

Возле кровати брошен использованный презерватив.

Фу-у-у! Как же мерзко! Банально! И гадко!

Муж смотрит в лицо, совсем не тушуясь.

И я на минуту словно бы замираю.

В голове все крутится, крутится, крутится…

…Муж похудел, перестал носить обручальное кольцо и даже начал вместе со мной тренироваться…

Наконец-то, поговорил с начальством на счет повышения зарплаты – и теперь уже мог вполне составлять мне конкуренцию в плане вклада в семейный бюджет…

Я считала, что мой благоверный, все-таки, проснулся, очнулся и хочет стать лучше для своей семьи… для меня, если уж на то пошло.

Но я ошибалась.