Все жанры Все авторы
Опекун - Виктория Лукьянова

Опекун

Страниц

75

Год

2022

Меня не охватывает страх. Я не хочу видеть в глазах своего опекуна ничего иного, кроме симпатии, доброты и понимания. Однако, до сих пор я никогда не замечала ни единого светлого оттенка в его взгляде, а о взаимной привязанности даже говорить не хочу. Иногда мне кажется, что если бы было в его власти, он немедленно погрузил бы меня в глубины океана, прикрепив к грузу. Чтобы быть уверенным. Я слышу шаги, замедленные, но гулкие. Невероятно, будто все остальные звуки исчезли, оставив только его - его шаги. Мое сердце колотится в груди так сильно, что словно ломает ребра и раскалывает легкие. Болезненно. Неимоверно больно ожидать. Он проходит мимо стула, на котором я сидела, и останавливается передо мной. Я вижу его ботинки - всегда безупречно чистые и блестящие. Ослепительными огнями... В одиннадцать лет я осталась без родителей, а в восемнадцать - разрушилась моя мечта о свободе от подчинения человеку, которого я ненавижу. Мои чувства в ответ на его чувства болезненно взаимны. Одна неосторожная поступь, и я оказалась заложницей в его руках.

Дополнительная информация: Мысль о свободе часто пронизывает мои мысли, и я мечтаю о том, чтобы однажды освободиться от этих оков и найти собственное место под солнцем. Каждый день дарит мне новые испытания и сложности, чему я должна сопротивляться и противостоять, чтобы сохранить свою надежду и силу. Мой опекун - загадочная личность, и я никак не могу проникнуть в его настоящие мотивы и намерения. Единственное, что я знаю, это ощущение постоянной угрозы, которое часто даёт о себе знать и заставляет меня держаться настороже. Но никогда не перестаю надеяться, что однажды эти мрачные тени в его глазах рассеются и я смогу найти путь к свету и свободе, который так давно ищу.

Читать бесплатно онлайн Опекун - Виктория Лукьянова

Глава 1


Я смотрю на отполированную столешницу, на которой аккуратно разложены листы и не могу понять, что же прочитала только что. Слова превращаются в черные кляксы и расплываются перед глазами. Возможно, из-за слез, которые обжигают нежную слизистую.

– Эрика, я ничем не могу вам помочь.

Голос Петра Сергеевича доносится до меня сквозь вату. В ушах стоит гул из мыслей.

Я поднимаю голову и теперь смотрю на адвоката, который всегда представлял интересы нашей семьи. Он мрачен, на испещренном морщинами лице пролегают темные тени. Он явно недоволен тем, что я заявилась к нему без приглашения и стала задавать неудобные вопросы. Для него неудобные. А меня эти вопросы беспокоили уже несколько лет.

Хочу кивнуть, но сил нет пошевелиться. Только моргаю и чувствую, как легкие то увеличиваются, то сжимаются, гоняя воздух, а кровь бьет пульсом в теле.

– Ох, не плачьте.

Он поднимается со своего места и, поковырявшись в шкафчике, протягивает мне распечатанную упаковку с салфетками. Я беру одну и красиво промачиваю покатившуюся по щеке слезу – как в кино. Я слишком много смотрю фильмов, и жесты некоторых героинь, которых люблю, становятся частью моей жизни.

Петр Сергеевич возвращается на свое место и со скрипом садится. Не знаю, скрипят ли его кости или дело в кресле, но не удерживаю кривую улыбку, которую он неверно истолковывает.

– Вот, уже лучше. Эрика, вам очень идет улыбка. Не отчаивайтесь.

Я все же киваю, пусть и не хочу. Вновь смотрю на листы и дотрагиваюсь до самого верхнего. Того самого, где расписан порядок наследования состояния моей семьи.

Кровь теперь пульсирует в голове. Я пытаюсь думать, но ничего путного на ум не приходит.

Мои родители погибли семь лет назад. Мне было одиннадцать, я гостила у друзей на итальянской вилле, когда пришла дурная весть. Девчонка, купающаяся в лазурном море, явно не ждала, что придут люди в темной одежде и скажут, что мои родители разбились. Их вертолет, на котором они отправились в небольшое путешествие, упал. Никто не выжил. Мое детское сердце разбилось тогда вместе с ними.

Я пыталась выжить и выжила. То есть моя оболочка. Со временем раны затянулись, жизнь закрутила меня, тряся порой вверх тормашками, но все было довольно неплохо, пока я не поняла, что с совершеннолетием не получу ничего, кроме красивой циферки.

– Почему он? – Голос скрипит и царапает горло.

Петр Сергеевич шевелится и кряхтит. Наверное, не ожидал моего вопроса. Вот такого вопроса, поэтому тут же переспрашивает.

– Кто он?

– Он. – Я тыкаю в ненавистную бумажку, и тогда до адвоката доходит. Он вновь хмурится, ерзает на стуле и не торопится отвечать. Я напрягаюсь сильнее, чувствую, как кожа зудит, кости ноют, а горло горит. Хочется крикнуть, чтобы он пошевелился наконец-то и ответил. Впрочем, он отвечает спустя минуту.

– Ян Давидович – ваш официальный опекун. Так гласило пожелание ваших родителей.

Я ненавижу его имя. Не хочу даже слышать, но молчу. Просто киваю.

Отец еще при жизни озаботился тем, чтобы все его имущество и активы, если с ним что-то случится, перешли законным наследникам. Мама была первой в списке, но она погибла. Оставалась я – единственная наследница огромного состояния. Завещание вступило в силу, как и хотел отец. Но я до сих пор не могла понять, почему именно этого человека сделали моим опекуном. Почему отец так распорядился, а мама согласилась? Хотя… Я понимала. Он был сводным младшим братом моей матери и пусть их отношения трещали по швам еще с детства, мой отец видел в нем приемника. Я понимала это, когда мне было одиннадцать, я понимала и сейчас, пусть и сильнее ненавидела своего опекуна. Лучше бы это он разбился в том вертолете.

Вам может понравиться: