Холодный расчет

АЛИСА

Боль бывает разной. Острая, режущая, когда ты узнаешь правду. Глухая, ноющая, когда ты остаешься одна в пустой квартире, и эхо его лжи отдается в каждом уголке. А еще боль может превратиться в лед. Она не жжет, не режет – она медленно заполняет тебя изнутри, вымораживая слезы, оставляя лишь одну цель. Месть.

Тогда ты становишься опасной. Потому что тебе больше нечего терять. Потому что твое сердце – это больше не уязвимая мышца, а кусок черного кремня, из которого можно высечь огонь, способный спалить дотла весь его безупречный, лживый мир.

Меня зовут Алиса Уайт. Мне восемнадцать, и я верю в любовь. Я верю в сказку для девочки из провинции, которая случайно встретила принца.

Я была так глупа.

Теперь мне двадцать четыре. И я – та самая боль, что превратилась в лед. И этот лед готов сокрушить все на своем пути. Особенно его.

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ: ЗОЛОТАЯ КЛЕТКА

Воздух в выставочном зале на Манхэттене был густым, как сироп, и сладким от запаха дорогого парфюма и притворных комплиментов. Алиса Уайт стояла в углу своего скромного выставочного пространства, чувствуя себя затерявшимся космонавтом в чуждой ей галактике. Ее выпускной проект в Школе дизайна Парсонса – «Общественный центр «Оазис» для района Южный Бронкс» – с его картонными макетами и распечатанными на домашнем принтере эскизами, казался убогим пятном на фоне хромированных инсталляций и концептуальных видеоартов ее сокурсников.

Она ловила на себе взгляды – быстрые, оценивающие, равнодушные. Никто не задерживался надолго. Ее проект о реальной жизни, о свете и воздухе для тех, кому их не хватает, никого не интересовал. Здесь все было о форме, а не о содержании. Она уже готова была сдаться, свернуть свои плакаты и бежать обратно в свое дешевое общежитие, когда возле ее стенда остановился он.

Он возник бесшумно, как хищник. Логан Торн. Ей не нужно было видеть его фото в журналах – его аура говорила сама за себя. Идеально сидящий темно-серый костюм, часы на запястье, стоимость которых ее родители, вероятно, не заработали бы и за год. Но больше всего ее поразили его глаза. Холодные, пронзительные, цвета зимнего неба. Они скользнули по ее работам, не выражая никаких эмоций, и наконец уперлись в нее.

– Объясните, – сказал он. Его голос был низким, бархатным. В нем не было вопросительной интонации. Это был приказ.

– Где людям будет хорошо, – закончил он за нее, и в уголке его рта дрогнула едва заметная усмешка. – Благородно. Наивно. В ваших линиях… есть чистота. Сырая, необработанная сила.Алиса почувствовала, как по спине пробежали мурашки. – Это… это общественный центр. Я пыталась создать пространство, где…

– Меня зовут Логан Торн. Ваше имя я прочел на табличке. Алиса Уайт. Вы из тех, кто все еще верит, что дизайн может что-то изменить?Он сделал шаг вперед, и его запах – дорогая кожа, пряный древесный парфюм – окутал ее.

– А разве не может? – выдохнула она, чувствуя, как краснеет.

– Может. Но не для всех. Искусство и дизайн – это роскошь. Привилегия. А вы, кажется, хотите раздавать его бесплатно. – Он выпрямился и снова посмотрел на нее. – Это либо гениально, либо глупо. Я еще не решил. Давайте решим вместе. Ужин. Сегодня вечером.Логан наклонился к одному из ее эскизов, изображавшему световой колодец, наполняющий помещение солнцем.