Ты просто Космос, или Не беси меня, Дракон!

Пробираться через лес, где не было нормальных человеческих, оказалось не так легко. Точнее, мне было привычно, а вот Матильде, цеплявшей подолом всё, что выше её каблука, – проблематично. Сначала она возмущённо сопела, пытаясь одновременно тащить свой ридикюль, который мне не доверила, и придерживать подол. Потом сдалась и завернула платье за пояс, укорачивая вдвое. Теперь стало видно чёрные высокие сапоги по колено и такого же цвета бриджи.
Даже не думал, что у ведьмачек такая хорошая терморегуляция – несмотря на тень деревьев становилось всё жарче. Солнце шло к зениту, а в этом мире наступало лето.
– Маник, иди аккуратнее, нацепляешь репейников, я тебя сама вычешу!
Учитывая, как мантикор резко затормозил и пристроился в кильватер Матильды, угроза была весомой.
– В этом мире постоянно так ногами придётся передвигаться, – вздохнул мантикор, пытаясь прижимать бубенчик на ошейнике подбородком. На звук это не особенно влияло. – И он будет так звенеть… – простонал Маник. – Я этого не переживу! Умру ведь в самом расцвете сил! Давай сократим наше пребывание тут, расскажи ты уже дракону, что там с тобой было. Ну хочешь, я расскажу?
– Я тебе расскажу! – Матильда так резко остановилась, что мантикор, увлечённый борьбой со звоном, врезался в её ноги. – А ну-ка, иди сюда, сейчас я решу твою проблему с бубенчиком! Чтобы никаких мыслей о предательстве!
Ведьмачка, пошатнувшаяся от столкновения с фамильяром резко развернулась. Учитывая как стремительно отпрыгнул Маник, во взгляде Матильды было много обещания, но не того, что стоило стоять и ждать. В итоге эти двое исхитрились ещё и кругами носиться, проламываясь через кусты.
– Всё равно этот дотошный до тошноты доберётся до сути, – выкрикивал в процессе побега запыхавшийся мантикор.
– Пусть и оскорбительно, но Маник прав, – подтвердил я, замедляя шаг, чтобы снующие по кустам не отставали.
И тут все звуки ломящегося через лес медведя-шатуна резко прекратились. Стало слышно, что и птицы, распуганные нашей компанией, затихли.
Повернулся узнать, не провалились ли бегуны в яму или как раз берлогу, но мантикор и ведьмачка просто замерли в тех позах, что застали их мои слова. Я приподнял бровь, не понимая, что вызвало такую резкую заморозку.
– Ты слышишь Маника?! – удивилась Матильда. – Но как?! Он же магией общается.
– Не знаю. Слышу, – пожал я плечами. Похоже, стоит снова побольше молчать. Может, что-то ещё интересное услышал бы. Даже не заметил, что присутствие Матильды рядом меняет мои сложившиеся привычки.
– Ты когда успела с ним подружиться организмами?! – Маник обвинительно ткнул когтем в сторону ведьмачки.
– Да мы даже кровью не обменивались, только немного слюной, – отмахнулась Матильда. – Надо разбираться.
– Не сейчас, – качнул я головой, видя разгоревшийся в глазах ведьмачки исследовательский энтузиазм. Знаю я уже это выражение. На драконьей гекатондаде потом случались всяческие очень интригующие ситуации со шлейфом вмешательства одной девицы. – И если у местных котов нет способности к речи, Манику лучше помалкивать.
Ведьмачка с мантикором переглянулись, а потом пристроились по бокам от меня, продолжая путь. Послушаться меня Матильда и не подумала. Похоже, недовложил чего-то Рем в татуировку-легенду. Зря его так хвалили.