Канун - Андрей Левантовский

Канун

Страниц

20

Год

2021

В таинственной деревне ходят легенды о пяти бесстрашных искателях кладов. Однако, изначальное повествование оказалось неправдивым. Когда-то давно, в волшебную ночь Вальпургиева, шестеро отважных друзей решили провести задорную игру в "рулетку" на кладбище. Все шестеро выстояли, никто не пал жертвой судьбы. Однако, в ту самую ночь повествователь, решивший поселиться в этой загадочной деревне, стал свидетелем необыкновенных событий.

История, которую я хочу вам рассказать, необычайна и олицетворяет искусство метаморфоз. Поэтическая истовая, где я, повествователь, становлюсь не только рассказчиком, но и главным героем нашего путешествия в загадочный мир ночной тайны. Было нас шестеро, и именно шестая фигура, раскрывает ответы на все вопросы, волшебные метаморфозы его создают откровенные искания и таинственность, окутывающую клады истинного счастья.

Захватывающий поворот событий, связанный с этой загадкой, открывает новые грани у наших героев, погружая нас в мир непознанных эмоций и ощущений. Каждая страница этой поэмы волнует воображение, принося восхищение и желание познать, что на самом деле произошло в ту мистическую ночь на кладбище.

Итак, приготовьтесь к уникальному погружению в мир загадок и тайн, где я, повествователь, сделаю вас свидетелями невероятных преображений шестого участника той ночи. Узнайте истинную правду и раскройте свою собственную сущность вместе со мной. Откройте для себя поэму-исповедь, где границы реальности и воображения сходятся, а персонажи становятся живыми - это наше волшебное таинство, которое сейчас начинается...

Читать бесплатно онлайн Канун - Андрей Левантовский


Медовым Праздником Июль


отпет, вокалом на нос;


цветочки собирая в куль,


грядёт поющий Август;



травы мигающий салют –

приветствие растений;


как воду, ароматы льют,


сквозь каждый лист и стебель;


горит и станет светлой медь,

и пахнет чем-то кислым;

уже готовы заалеть,

плоды в листве повисли.


пока в погоне за лучом,

похолодевшем, мухи

жужжат, весёлые ещё,

рисуя в небе дуги;



так будет здесь до девяти,


а там, над гривой рощи,


закроет небо лошадьми


гуляние славной Ночи;



сверкнёт хрустальная слеза –


глаз лошадиный влажный;


ботву плющом перевязав,


склон зеленеет каждый;



и выцветает темнота,


сойдёт летучей мышью;


и новый День, уже настав,


опять дорогу ищет;



и воздух над рекой раздет,


и утро сядет в кроне;


во всех домах ночует свет,


одной избушки кроме…


*

открыты окна, двор зарос,


крыльца разбиты доски,


дом 26, под тиной лоз,


на Ново-Бочаровской.



перед крыльцом болиголов


с репьём в обнимку пляшут;


как будто заползут в окно,


где рама нараспашку,



да из живых, чей этот дом –


летучей мыши с крысой;


одна живёт под потолком,


одна – под половицей.



три не пускают солнце в дом,


не попросив «спасибо»;


накрыв теньком, стоят при нём:


Берёза, Ель и Липа.



а дальше, чем забытый сад –


поросшее Болото;


за кривизной его оград


в Лесу блуждает кто-то…



перед чащобою – Погост;


там не хоронят вроде;


тропой между кустов и звёзд


одни цветы и ходят;



зимою – тишь, а летом – глушь;


и местные привыкли,


что Ветер здесь, бутонов муж,


у дома сеет тыквы.



пустует дом который год,


но скажет шедший мимо:


его очаг кого-то ждёт,


кто посещает либо…



*


четыре дня – Июль отпет;


я видел: в старых окнах


впервые загорелся свет,


и дом встречал кого-то;



в рассветный сумеречный час,


где дол в болотном иле,


Наездник там смеялся, мчась


на костяной кобыле.


*

а много лет тому назад


дом не стоял согбенный,


и сорняков скупой наряд


не упирался в стены,



ершом не цвёл чертополох,


у самого порога;


кривой сарай не занемог


ещё, сев кособоко,



встречали радостно гостей,


где ныне встретить не с кем;


и окна, что глазницы стен,


носили занавески.



давал свой честный урожай


и огород за домом;


где ныне логово ежа


в кустах из бурелома;


лопата, грабли и коса


не прятались в чулане,


где палисадник ныне сам


в бурьяне сорном канет;



в саду висели камни слив,


что поедали дома;


напрасно тыквы не росли,


как лишь на корм воронам;



прикосновения бойких рук


хранили стены эти,


где детский смех, нудня старух,


а меж – молчание средних.



*


тогда ещё, давным-давно,


май начинался только,


глухой тропой каждый ведо́м,


в ночь собралась Пятёрка;



на старом Кладбище огни:


дым сигаретный, ветки;


в ночь Вальпургиеву они


решили сесть в рулетку;



ни душегуб, ни конокрад


там не сидел меж ними;


вкруг на надгробиях сидят,


с бутылочкой полыни;



кладоискатель и смельчак


из них там каждый пятый;


Удача с острого плеча


роняла…на лопаты;



за нею шли – вниз и наверх –


её искали шибко;


звон черенка – Фортуны смех,


а сгиб – её улыбка

и, может быть, давным-давно,


Удачу звать ужели,


крутить, как Смерть веретено


своё вращает, сели;



– дружили крепко впятером, –


сказал один той ночью, –


и вместе навсегда уйдём,


собой удобрив почву;



искали золото земли,


пускались в приключения,


Фортуны дерево трясли –


где Плод свершит падение?



пришла пора отдать долги


Судьбе, кладоискатель;


споём безумству этот гимн,


отдав себя…лопате!



и четверо вскричали «да!»,


хлебнув по новой пойла;


кто жизнь Удаче не отдал –


тому нигде не пёрло;