Станция во времени 2

2015 год. Лето.

Джеймс ехал по пятой авеню в неприлично дорогом «БМВ» с откидным верхом. По обеим сторонам дороги расположись магазины и кафе в зданиях, уходящих высоко в ясное небо.

Оглядывая проходящих мимо девушек, он присвистывал, привлекая к себе внимание.

– Как дела крошка?– обратился он к одной из них и сразу же уехал дальше, не давая девушке даже ответить.

Он ощущал себя уверенно, зная, что машина выдает его статус и вызывает интерес к его персоне. Но, несмотря на всю эту показушность, за этой широченной ширмой скрывается не особо счастливый человек.

Доехав до очередной высотки и припарковав автомобиль, Джеймс вошел в здание, застегивая единственную пуговицу пиджака.

«Ты же все-таки солидный парень», – обратился он к себе мысленно.

Девушка, сидящая за стойкой регистрации сразу же встала, выказывая уважение и одарила вошедшего наигранной улыбкой.

– Джеймс!Наконец-то!Мы уже заждались!– в фойе с улыбкой вышел мужчина , который был явно недоволен постоянным отсутствием парня. Он был невысоким, худым и до того противным, что Джеймсу не хотелось особо любезничать с ним.

– Да, Ник. Я тут. Надеялся, что не приду?

– Нет, конечно.

Джеймс не поверил в это и, одарив собеседника взглядом , полным сомнений, отправился в кабинет, где проводилось собрание. Всем в коридоре был слышен его вальяжный шаг, как только он ступил на кафель своими дорогими ботинками. Но никто не смотрел в его сторону, чтобы не напороться на недовольный или пренебрежительный взгляд.

Войдя в двери, Джеймс увидел толпу, которая, заметив вошедшего, резко прекратила общаться. Будто после звонка в класс вошел учитель, и все балующиеся дети приняли прилежный вид. Но большинство сидящих тут людей были вдвое его старше и, пожалуй, шире.

Джеймс встал во главе стола, оттянув низ пиджака, словно поправляя его, и обратился к присутствующим со сдержанным тоном:

– Здравствуйте. Хоть все вы и знаете меня, я все же представлюсь. Я Джеймс Форест. С этого дня я возглавляю этот холдинг. Прошу со всеми вопросами обращаться ко мне.

Он старался держаться уверенно.

– Вы не слишком молоды для руководства?– спросил один из присутствующих.

– Да!Может, вам просто стоит продать часть своих акций ?Вы едва закончили школу!– поддержал другой мужчина первого.

– Не думаю, что мой покойный отец хотел бы этого. И я только что закончил университет экстерном.

– Вы всерьез думаете, что ваш отец хотел чтобы компания пошла на дно?– спросил язвительным тоном, худощавый как стебель, мужчина лет сорока.

Джеймсу не была интересна его личность, поэтому он, проигнорировав это заявление, продолжил:

– Так или иначе, контрольным пакетом владею я. Поэтому, без моего ведома не пройдет ни одна сделка.

– Знаете…– хотел было вступить тот же мужчина. Но Джеймс уже развернулся с намерением покинуть короткое собрание.

Он вышел из кабинета и направился в свой, ощущая спиной недовольные взгляды.

– Сборище стариков, – выругнулся он так громко, чтобы это было услышано.

Он зашел в лифт и нажал кнопку последнего этажа. Оперевшись о поручень, Джеймс расстегнул пиджак и пару верхних пуговиц рубашки, словно ему стало трудно дышать. И это было отнюдь не от клаустрофобии, а оттого, что он слишком переживал о предстоящей ответственности.

Как только двери лифта открылись, он сразу же оказался в своем кабинете. Это был своего рода пентхаус[1]. Джеймс сел в кожаное кресло и легким касанием дотронулся часов на своем запястье.