Два пингвина

Двое пожилых людей на перекрёстке у светофора:

– Ты хлеб купил?

– Купил?

– А молока?

– И молока…

– Дети…

– Им тоже звонил, всё хорошо

– Сколько лет мы вместе живём?

– Опять ты начинаешь?

– Я не начинаю, я спрашиваю: сколько лет мы вместе живём?

– Слушай, я не собираюсь такие подробности сейчас помнить…

– Ты никогда ничего не помнишь…

– Зато хлеб и молока купил!

Пожалуй, это был один из самых милых диалогов двух знатно выпивших пожилых людей. Они стояли на перекрёстке под ручку, переминались с ноги на ногу и всеми силами старались вести конструктивный диалог.

Днями позже, в книжном магазине молодая парочка:

– Зай, книгу надо выбирать по переводу.

– Нет, зай, книги надо выбирать по переплёту и изданию.

– Милая, все книги переводятся.

– Ну слушай, зай, фильмы тоже переводятся, но ты же выбираешь, что смотреть, обращая внимание на то, кто режиссёр, актёры и только потом – кто перевёл.

– Ладно, пойдём отсюда, всё равно мы ничего не выберем.

– Ты специально это делаешь?

– Что делаю?

– Вот ЭТО…

Молодой человек сокрушённо развёл руками, искренне не понимая, что же имеет в виду девушка. Да и никто бы не понял. Только что державшиеся за ручку «зайчики» молча отправились к выходу из магазина, даже не смотря в сторону друг друга.

Тем же вечером.

– Пап, привет! Как у вас там дела? Я зайти хотел, вы дома?

– Мать твоя простыла. Говорил ей шарфом укутаться перед выходом, но нет же, ей всегда жарко, окна настежь – весна, знаете ли, у неё за окном…

– Так вы дома?

– Ты с.…?

– Нет, один зайду, просто так.

– Да ты не понял. Ты…?

– Пап, это ты не понял, – вновь перебил отца молодой человек. – Я зайду один.

– Нельзя так, сын. Мы тебе всегда рады, но уж если вы живёте вместе, то будь добр и домой приходить не один.

– Что маме взять?

– Да как всегда: хлеба да молока. Мать, что ли, свою не знаешь?

– А в аптеке?

– А у неё на всё одно лекарство – хлеб с молоком, как в деревне.

– Ладно, сам посмотрю в аптеке, что лучше от простуды. Я буду через час-полтора.

Мужчина положил трубку и поймал на себе взгляд, полный любопытства и надежды. Улыбнулся…

– Ну что? – спросила женщина в кресле.

– Что, ну что?

– Сын звонил?

– А то ты не слышала!

– Они опять поссорились, что ли?

– Я так и не понял. Он придёт скоро. Пойду на кухню – он картошку в детстве любил…

– Я сама ему приготовлю, – кряхтя, поднималась с кресла пожилая женщина.

– Нет уж, сиди. Картошку я ему пожарю.

– Ты не пожаришь как я!

– Хорошо. Я чищу, ты нарезаешь, вместе жарим – согласна?

– Будто у меня когда-либо был выбор, согласиться с тобой или нет.

Мужчина усмехнулся:

– Был. Ты могла не согласиться встретить со мной старость, а сейчас не ворчи, 30 лет уже вместе живём.

– Да ты что? С каких пор ты помнишь, сколько лет мы женаты?

– С 8 августа 1990 года. Тебе было 23 года, мне 27. Я пришёл с маленьким букетом ромашек, а ты вместо фаты нацепила шляпку. На твоих губах была ярко-красная помада, и в своей привычной манере переступать с ноги на ногу ты была похожа на маленького пингвина.

Женщина почувствовала, как смущается, опустила глаза, будто ей 16 лет, и буркнула: «Кто бы говорил – сам-то в своём фраке и с круглым животом был бóльшим пингвином…»

Звонок в дверь.

– Ой, он уже пришёл?

– Сомневаюсь. Будь на кухне, я открою, – деловито заявил мужчина.

На пороге стояла молодая девушка с пакетом пончиков в руках. Она была в коричневом пальто строгого кроя, ботинках на плоской подошве и в нелепой шапке набекрень с изображением розовой пантеры. Её рыжие волосы неуклюже выбивались из-под шапки, а чёлка лезла в глаза.