© Дмитрий Владимирович Калюжный, 2020
ISBN 978-5-0050-6166-9
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Лишь свист мечей в кровавой круговерти,
И стоны раненых, и скрип морских снастей.
Варяги веруют, что только после смерти,
В Вальгалле будут в окружении друзей.
Всё реже круг их становился в поле боя,
Не только викингам врагам уменьшен счёт,
И свист секир подобен волку воя,
И стынет кровь, как будто в жилах не течёт…
Закончен бой, уже отбито судно.
Добыча свалена, заброшены мечи.
Залечат раны только те, кому лишь нужно,
И вновь на весла, до кровавой, до зари…
4 апреля 2003 г.
Рукой, врастая в чрен меча,
Воспрянул воин – страж.
Он духом стал, как гребни скал,
Венчавших снежный кряж.
Он верой чище стал снегов,
Прозрачнее ручья…
Он стал таким, каким мечтал
Стать в детстве ты и я.
И всё что мог он воплотил,
В том облике простом,
Что нам с тобой, давным – давно,
По сказкам был знаком.
Всё это сказ, а что же быль?
Увы, знать, не дано.
Старайся жить так, что бы стал
Достоин ты его.
Не важно, что в руке не меч,
Бумага и перо.
Пройдя сквозь вихри страшных сеч,
Увидишь ты его…
И вечно будет он с тобой,
Тот молчаливый страж.
Махнув рукой, зовёт с собой
За снежно – белый кряж…
Ничто не вечно под луной,
И первобытный вой услышав,
Вдруг тало вмиг не по себе
Как будто исповедь услышал.
И кто то был, седой вожак,
Ведя вперёд пытаясь, стаю…
А вдруг отвергнутый чужак,
Увы, того я не узнаю…
А может, зов волчицы был,
Как будто скорбь по полю брани.
Чтобы младой щенок ожил,
И рос, обласканный волками.
Всю скорбь вложила в этот вой
Её душа рвалась на волю.
Представь её родство с собой
И всё не властно над тобою.
Ты ощути всю мощь их тел,
И рваный темп охотной гонки.
Попробуй разумом понять,
Так кто мы – люди или волки?
6 июня 2002 г.
Опубликовано в газете «За отличный рейс», ноябрь 2009 г.
Чужое железо внутри меня,
Но верный топор в руке,
О, Один Великий, прости меня,
За то, что иду к тебе…
За то, что не сделал я то, что хотел,
За то, что друзей не спас.
Намечено много, но я не успел,
Настал видно смертный час…
Но Боги варягов уже со мной,
Им тоже не ведом страх,
Огонь погребальный зажгут надо мной,
Останется только прах…
Останется память средь диких гор,
О грозных владельцах тех мест,
И кто-то, не веря, воскликнет « Вздор!»
А кто-то воздвигнет крест…
Изгиб клинка, рисунок стали,
На полированном столе.
Ужель за тем тебя создали,
чтоб лишь дивиться красоте.
Тогда зачем, почтенный мастер.
Оскал твой хищный создавал,
Мостил упоры рукояти,
И много дней полировал.
Хотел назвать тебя «Защитник»,
Чтоб честь хозяина берег,
Но путь твой, что ж, увы, витрина,
Вдали от воинских тревог.
Твоя судьба с людскою схожа,
Ведь ты не знал, кем можешь стать.
И лежа в бархате витрины,
Тебе осталось лишь мечтать…
Копчёный свод, убогий стол, скамья изрезана ножами,
Корчма, стоя у трёх дорог, не избалована гостями.
Уж редко кто сюда войдёт, и крикнет: «Эй, хозяин, пива!»,
Забыто многое и то, что гостя встретят здесь учтиво…
А был тот край весёл, богат, столы ломились угощеньем,
Усталый путник был здесь рад, забыться в сладком упоеньи.
Но и легенда здесь была, когда-то жил, придя с чужбины,
Могучий воин, Венн-чужак, печать страданий, след морщины.
Был не один, он друга нёс, летучий мыш с крылом подбитым,
Он предан был, как верный пёс, за Венна сам бы пал убитым.
