Это всё квантовая физика! Непочтительное руководство по фундаментальной природе всего

Квантовая механика – это поразительная наука о микромире. Она описывает поведение крошечных частиц, вроде атомов и молекул, которые способны вытворять трюки, отрицающие всякую логику: то они находятся в нескольких местах одновременно, то вращаются сразу в двух противоположных направлениях. Квантовая механика – словно водоворот, в котором перемешано все на свете, от сознания и параллельных вселенных до вечной жизни и свободы воли. При этом только она дает нам научную основу, которая позволяет понять, что представляет собой человек на фундаментальном уровне.

Странная это наука, и занимаются ей странные люди. И иногда эти странные люди собираются потусоваться.

Как-то раз, еще в 2014 году, я попал на тусовку, которую устроил один чудаковатый и крайне авторитетный квантовый физик. Назовем его Боб, поскольку так его и звали.

В физике есть свои рок-звезды, и Боб был одной из них. К тому времени, как я начал работать в его лаборатории, он написал учебник-бестселлер, сделал несколько важных открытий в теории лазеров и провел знаменитые эксперименты по изучению квантовых свойств света. Он даже стал лауреатом профессиональной премии, названной в честь одного прусского аристократа, а эта премия, по крайней мере в физике, – надежный показатель, что ты и правда чего-то стоишь.

Не стану скрывать, что Боб научил меня кое-чему по физике, когда я был в аспирантуре. Но на той тусовке мы поменялись ролями.

Вокруг меня столпились Боб, еще кое-кто из рок-звезд и с полдесятка патлатых аспирантов, и все они пристально смотрели на лежавший передо мной листок бумаги, совершенно завороженные тем, что я на нем только что намалевал. А были это человечки в стиле «ручки-ножки-огуречик» – таких кособоких еще свет не видывал.

– Вот и все, – сказал я. – Вот почему некоторые считают, что квантовая механика делает возможным существование параллельных вселенных.

Без ложной скромности скажу, что зрители были потрясены.

– В этом… гораздо больше смысла, чем я ожидал, – сказал один из них. – Надо же, мне еще никто такого не говорил! Эта теория вовсе не такая уж безумная.

Даже Боб и тот был огорошен.

В последующие месяцы я наблюдал, как многие мои коллеги из лаборатории начинали воспринимать идею параллельных вселенных серьезнее, хотя раньше отмахивались от нее, считая чистой научной фантастикой. Некоторые даже решили, что теперь это будет их любимый подход к толкованию квантовой механики. О этот пыл неофита!

Так как же получилось, что мы живем в мире, где даже у самых блестящих физиков после двадцатиминутного разговора с мелюзгой вроде меня плавятся мозги? Как эти великие ученые дожили до того, что их хрупкое мировоззрение готово пошатнуться из-за парочки человечков, накарябанных на бумажке подвыпившим вчерашним подростком?

Думаю, ответ на этот вопрос имеет некоторое отношение к тому, почему папа римский вряд ли хорошо знаком с сайентологией. Когда думаешь, будто уже знаешь истину, обычно не ищешь других вариантов, да еще и преисполняешься уверенности, что искать их и не нужно. Вот почему у римских пап есть мученики, у сайентологов – Том Круз, а у разных трактовок квантовой теории – свои ревностные приверженцы.

Впрочем, это не должно удивлять. У квантовой механики и правда много общего с религией. Она рассказывает нам о вселенной, о ее появлении, о том, куда она движется, о том, кто мы и что мы, и – хотите верьте, хотите нет – даже о том, что с нами будет после смерти.