Его тайна Уходи

– Простите, вы Надежда? – раздаётся за спиной женский голос.

Я вздрагиваю и оборачиваюсь. У перегородки стоит высокая брюнетка в дорогом строгом пальто. На шее жемчужное ожерелье поверх белого кашемира. Лицо красивое, но измождённое, под глазами тени – а взгляд цепкий, пронзительный.

– Да, это я, – я выключаю монитор и поднимаюсь. – Чем могу помочь? Вы по поводу статьи?

– Не совсем, – отвечает она негромко. – Я по личному вопросу… Если позволите.

Я мну пальцами пушистый кончик шарфа у горла, пытаясь отделаться от наваждения: от этой женщины пахнет теми самыми духами, что я чувствовала на пиджаке Вадима неделю назад. Тогда я не придала значения – мало ли, шлейф от случайной прохожей. Но сейчас отчётливо узнаю тонкий дорогой аромат: ваниль, роза и капля горькой полыни.

– Хорошо… давайте выйдем, – отвечаю я, чувствуя, как внутри завязывается неприятный тугой узел. Подозрение? Догадка? Нет, бред какой-то, конечно.

Мы идём в ближайшее кафе. За высоким окном зима накрывает город белым покрывалом, а у меня внутри растёт липкая тяжесть.

Женщина садится напротив, стягивает перчатки – пальцы у неё длинные, тонкие, без кольца. Она бросает быстрый взгляд на мою левую руку: у меня тоже на пальце нет кольца. В уголке её рта дёргается сухая усмешка.

– Меня зовут Марина, – наконец тихо произносит она. – Думаю, вы догадываетесь, зачем я здесь.

– Не уверена… – растерянно отвечаю я. – Простите, а мы знакомы?

Она мягко качает головой. Марина, значит… Имя ничего мне не говорит, но почему-то пальцы на чашке кофе холодают. Она очень красива – точёные скулы, большие серые глаза, только взгляд тяжёлый, острый, как бритва.

– Полагаю, нас связывает один человек, – прямо говорит Марина. – И это… Вадим.

Я будто проваливаюсь в пустоту. Пальцы немеют, сжимая остывшую чашку.

Марина чуть склоняет голову набок, наблюдая, как стремительно меняется моё лицо. Продолжает мягко:

– Знаю, у вас с ним всё серьёзно. Не подумайте, я не желаю вам зла.

Я молчу. Кажется, моё сердце уже всё поняло за меня.

Марина кривит губы в печальной улыбке:

– Он ведь не рассказывал вам обо мне, верно?

– Говорил… что был помолвлен, – выдавливаю я и опускаю взгляд в свою чашку: там на донышке тонет тёмно-вишнёвая ягода в пенке.

– Помолвлен? Хм. Даже так, – она сцепляет аккуратные пальцы на столе. – Что ж, тогда добавлю: он бросил невесту перед самой свадьбой. Убежал, как мальчишка. Этого он вам не говорил, нет?

Каждое её слово – как укол тонкой иглы. Точно в сердце, точно в мягкое место. От боли хочется согнуться пополам.

– Зачем… вы мне всё это рассказываете? – едва слышно спрашиваю я.

Глаза Марины не мигают, но в них вдруг поблёскивает влага.

– Затем, Надя, что вы должны знать: он может бросить вас в любой момент, – почти шёпотом говорит она. – Я через это прошла. И не желаю такого ни одной женщине.

– Вы… вы всё ещё любите его? – спрашиваю я и пугаюсь, насколько жалко это прозвучало.

Марина долго молчит. Потом нехотя признаётся:

– Не знаю. Наверное. Когда он позвонил мне месяц назад, попросил встретиться, я подумала…

В кафе «Старый фонарь», где я коротала это утро, пахло крепким вчерашним кофе и тоской.

Я сидела за столиком у окна, обхватив ладонями чашку остывающего латте.

Последние месяцы мои тексты выходили такими же безжизненными, будто пишутся на автопилоте. День за днём одно и то же: кофе, пустой экран ноутбука, пара дежурных фраз – и ни искры удовольствия. Просто очередной обзор заурядной городской выставки.