Переход. Исповедь апокалипсиса

«Существует три разновидности людей:

те, кто видит;

те, кто видит, когда им показывают;

и те, кто не видит».

Леонардо да Винчи

Пролог.

Букафмного, но прочитать нужно всем.

VK

* * *

Яркий луч солнца, ударивший неожиданно по глазам ослепил его. Немного придя в себя, он попытался разжать глаза. Они постепенно привыкли к свету и уже смогли что-то различать.

Место, на котором он стоял, представляло собой вершину склона, под которым, вдали, раскинулась красивая солнечная долина. В самом низу долины извивалась серебристо-синяя речушка. В высоте нежно-голубого неба, распростертого над этим пейзажем, висели редкие белые облака-барашки сквозь которые, вниз, к речке, рвались лучи солнца. Оно стояло в зените над всею этой красотой, щедро расплескивая свой слепящий свет, ослепивший и его. Солнце было не желтое, как обычно, а ярко белое, с лунным отливом. И почему то оно было огромное. Он никогда не видел его таким.

Вдохнув полной грудью воздух, как будто до этого давным-давно не дышал, он на минуту застыл. Воздух как воздух. Но он был настолько плотным, что заполнял собою легкие, так, что было ощущение, словно дышишь полной грудью, абсолютно не напрягаясь, не делая никак усилий для вдоха. Запахи. Они были на удивление несочетаемыми. Пахло утренней свежестью лиственно-хвойного леса, и в тоже время послеобеденным, перегретым солнцем, зноем. И еще чем-то, тонко вплетенным в пряность леса и зноя. Нос улавливал что-то томное и сладкое. Но что конкретно это было, он так и не смог вспомнить, хотя запах был непередаваемо знаком, и даже как ему показалось, родным.

В небе, хаотично спеша по своим птичьим делам, проносились какие-то маленькие птахи. Они весело щебетали, сообщая всему миру, как хорошо и умиротворенно вокруг. Как ярко светит солнце, как приятно пахнет воздух, как земля отдает свое уютное тепло.

Неожиданно он понял – что-то изменилось в мире. Нет, не конкретно сейчас и в этом месте. А вообще. В целом в мире. Что именно он почувствовал, он не смог четко сформулировать для себя. Но его разум, фиксировал какую-то, ранее не ощущаемую, перемену вокруг.

Нет. Он ни разу не был здесь – на вершине этого склона. Впервые он увидел эту долину. Но его все равно не покидало чувство того, что в этом мире что-то не так. Разум упорно пытался найти какую то, подсказку-зацепку, но не в силах был до конца определить и сформулировать, что же именно было не так. Вроде и природа вокруг была привычной, и эти птицы, и даже запахи. Но что-то неуловимое было необычным, не таким. При этом он вполне отдавал себе отчет, что сейчас его ум, на удивление, был чист как никогда ранее.

Он оглянулся вокруг себя. За его спиной, наливаясь зеленью, рос редкий, разношерстный лес, среди деревьев которого плясали солнечные лучи. В таком лесу хорошо гулять и собирать грибы, почему то подумалось ему. На поляне где он стоял, под его ногами росла сочная зеленая трава. Не высокая, но и не низкая – ступни его ног полностью утопали в ней.

Глядя на эту траву, он вспомнил свое беззаботное детство. Он вспомнил, как часто лежал в такой вот траве и смотрел в небо, на причудливые по форме облака, и фантазировал – придумывал, на что же они похожи.

Ему внезапно захотелось, так же, как и в далеком детстве, лечь в эту траву. И трава мягким пледом приняла его тело, окутала его теплой невесомостью. На душе его стало так хорошо, так спокойно, что захотелось чего то – то ли петь, то ли смеяться; или взлететь в это голубое глубокое небо и лететь, лететь…