Все жанры Все авторы
Н. А. Бугров - Максим Горький

Н. А. Бугров

Страниц

25

Год

—

"В 1901 году, по извлечении из темницы, власти приняли необычное решение, чтобы наказать меня за совершенные неприятности - они наложили на меня особое ограничение свободы, известное как домашний арест. В моей кухне устроили нечто вроде полицейского поста, а в прихожей установили постоянное присутствие еще одного охранника, и теперь выйти на улицу мне позволялось только в присутствии одного из них... Однако, несмотря на это ограничение, я не прекращал сотрудничать с учреждениями правопорядка, активно влияя на разрешение преступных деяний и поднимая общественную безопасность на новый уровень."

Добавленная информация от меня: Во время домашнего ареста я использовал это время для проведения собственных расследований и изучения правоохранительных структур. Моя близость к полицейским способствовала лучшему пониманию их подходов к борьбе с преступностью. Этот период стал поворотным моментом в моей жизни, в котором я научился брать в свои руки судьбу и использовать весьма необычные методы для борьбы с преступностью.

Читать бесплатно онлайн Н. А. Бугров - Максим Горький

…В 1901 году, выпустив меня из тюрьмы, начальство применило ко мне очень смешную меру «предупреждения и пресечения преступлений» – домашний арест. В кухню моей квартиры посадили полицейского, в прихожую – другого, и я мог выходить на улицу только в сопровождении одного из них.

Кухонный страж помогал кухарке носить дрова, чистить овощи, мыть посуду; страж прихожей открывал двери посетителям, раздевал их, подавал галоши, а когда у меня никого не было, он, заткнув неуклюжей фигурой своей дверь в мою комнату, спрашивал бабьим голосом:

– Господин Горьков, – извините! – как же это? Говорится: небеса, небесный, а – вдруг: бес основания? Какое же основание? Основание грехов наших?

Изрытое оспой лицо солдата украшал тупой нос, дряблый, как губка, под носом торчали кустики чёрной шерсти, раковина его левого уха была разорвана поперёк, левый глаз косил, забегая в сторону уха.

– Люблю читать жития священномучеников, – говорил он тонким голосом и почему-то виноватым тоном. – Необыкновенные слова там попадаются…

И конфузливо спрашивал:

– А – извините! – непо́рочный значит непоротый? Примерно: непо́рочная дева?

Наскоро объяснив ему различие между поркой и пороком, я просил:

– Вы, пожалуйста, не мешайте мне.

– Хорошо, – благосклонно говорил он. – Ничего, пишите…

И через пять, десять минут снова звучал раздражающий голосок:

– А – извините меня…

Однажды, часов в семь утра, я был разбужен его словами:

– Спит ещё, на свету лег…

Чей-то другой голос спросил:

– И ночью сторожишь?

– А как же? По ночам они и действуют…

– Буди. Скажи – Зарубин пришёл.

Через четверть часа предо мною сидел, кашляя и задыхаясь, старик Зарубин, тяжёлая голова его тряслась, он отирал бороду клетчатым платком и, глядя в лицо мне выцветшими глазами, сипло говорил:

– Знакомиться с личностью твоей пришёл. Хотел я в тюрьму к тебе придти, – прокуроришко не пустил.

– Зачем это нужно было вам?

Он хитроумно подмигнул мне:

– Надобно их тревожить, владык наших, воевод этих! Они думают – нет сопротивления им в делах беззаконных. А я вот показываю: врёте, есть сопротивление!

Оглядел комнату прищуренными, красными глазами кролика.

– Не богато однако живёшь, скудно. А слух идёт – большие деньги даны тебе иностранцами за книгу Гордеева, за позор купечества нашего. Ну, всё-таки книга, стоящая внимания; хоша и сочинение – а правда есть! Читают её согласно; верно, говорят, списал, народ мы – такой! Яков Башкиров хвастает: «Маякин – это я! С меня списано, вот глядите, каков я есть умный». Бугров даже читал, Николай Александров. «Книжка, говорит, для нас действительно горькая!» Я ведь вроде как бы от него и пришёл: почёт тебе! Не верит он, что ты из простых, даже будто из босяков, хочет самолично поглядеть на тебя. Одевайся, едем к нему чай пить.

Ехать к Бугрову я отказался, это очень рассердило старика, он тяжело встал со стула, мотая трясущейся головою и брызгая слюной.

– Гордость твоя – глупая! Бугров не грешнее таких, какой ты есть. А что из дома выходить без полицейского не велено тебе, так ему, Бугрову, наплевать густо на законы и запреты ваши.

И, не простясь, старик ушёл, сердито шаркая ногами. Провожая его, полицейский спросил:

– Несогласие обнаружено?

Зарубин крикнул на него:

– А ты – молчи!..


Миллионер, крупный торговец хлебом, владелец паровых мельниц, десятка пароходов, флотилии барж, огромных лесов, – Н. А. Бугров играл в Нижнем и губернии роль удельного князя.

Вам может понравиться: