Камерон

Я знал, что сюда не следует приезжать, что воспоминания вновь начнут душить меня, заставляя сердце сжиматься от тоски и страстного желания промотать время назад, как пленку, и… и я бы все сделал по-другому.

Я огляделся вокруг. Ничего не изменилось. Щемящаятомительная грусть охватывает меня.Воспоминания накрывают, оживляя давно забытое, заставляя проживать меня вновь и вновь то, что, казалось, давно оставлено в прошлом: эти мучительные чувства, мысли, желания или, может… ничего нет, и это все просто иллюзия.

Последний раз я был здесь в далеком 1990-м, в лучшие годы своей юности. И вот, спустя двадцать лет, я снова здесь.

Я спустился вниз ближе к реке. Сумерки. Что-то чарующее, таинственное обволакивает меня, и отголоски прошедших времен пленяют, захватывают и уводят за собой. Я будто слышу звонкий смех Камерон, вижу ее дерзкий синий взгляд, мелькнувший среди деревьев. Сердце начинает учащенно биться. Вглядываюсь в наступающую темноту. Глубина темнеющего леса оживает, призрачные силуэты мелькают в пышных ветвях, расплываются и таинственно исчезают. Нет, мне почудилось, это лишь тени уходящего дня, играющие со мной, и насмешливый ветер, шумящий в ветвистых кронах деревьев, но я уже чувствую ее теплые губы на своих губах, ее черные локоны щекочут мне лицо. Я вдыхаю запах ее волос, пахнувших лесными цветами и свежей травой, и нежность волной захлестывает меня. Камерон…

Но резкий окрик Джэда заставляет меня вздрогнуть.

– Не прикасайся к ней! С каких это пор ты смеешь целовать ее?!

Чувство ярости и досады ослепляют меня. Губы Камерон расплываются в дразнящей пленительной улыбке, и я слышу ее шепот:

– Реймон, не останавливайся. Пусть смотрит.

Я отталкиваю ее.

– Еще не наигралась? – зло усмехнувшись, я поворачиваюсь лицом к Джэду, на ходу снимая часы и куртку, готовясь нанести первый удар.

Я резко оглянулся. Вокруг ни души, но я ведь только что слышал…

Нет, это шорох опавшей листы под ногами, щебет птиц, потревоженных моим случайным вторжением в их лесное царство. Я с силой встряхнул головой, прогоняя наваждение. Господи, все это было двадцать лет назад, и до сих пор так же больно.

Я разворачиваюсь и иду по знакомой, еле видимой тропе, удаляясь все дальше в глубину чащи и воспоминаний. Тропинка выводит меня на небольшую поляну, где столетний величественный дуб неизменно стоял все также, и к которому она когда-то прижималась, прячась от прозрачных струй дождя среди его раскидистых ветвей. Как волшебно вокруг… Я вздрогнул.

– Реймон, как волшебно вокруг… – Она протягивала мне руки. – Иди ко мне… Ну, не дуйся! Иди же ко мне… – Ее синие глаза смеялись надо мной, провоцируя, издеваясь и маня.

Я действительно слышал ее голос?

Мы были тогда так юны, взбалмошны и беззаботны. Мы втроем были лучшие друзья, знали друг друга с самого детства. Если бы мы только знали, как все закончится для всех нас.

Я спустился к обрыву и вспомнил, как Камерон много лет назад стояла со мной на этом же месте, положив мне голову на плечо, и мы провожали закат уходящего дня, любуясь летним солнцем и небом, переливающимся сочными цветными красками. Правда, я любовался не