– Здесь не занято?
– Нет…
– Вы не против, если я присяду?
– Присаживайтесь…
Женщина осмотрелась и медленно опустилась в серое холодное железное кресло, каких вокруг нее было бесчисленное множество. Все места заняты. Пространство напоминало бесконечно большой зал ожидания, со всех сторон виднелись лишь спины людей, облаченных в белые длинные сорочки, скрывавшие под собой все, до самых кончиков пальцев. Ряды уходили далеко вперед, и из-за висевшего, святящегося неоно—белым светом тумана не было видно, где они заканчиваются. Источник света отсутствовал, и казалось, что каждая частичка этого неизвестного ей пространства испускала свечение: воздух, кресла, тела, окружавшие ее со всех сторон. Она видела что-то подобное в своих снах, туман, все затянуто непроглядным, белым, ватным полотном, в котором едва различимы предметы, стены, старый деревянный пол. Именно там она и видела это свечение, разбавлявшее туманную гладь. В этих снах она шла по своей квартире, как ослепшая, с трудом различая очертания предметов, двигаясь к двери, чтобы запереть ее как можно скорей на все замки, дабы не впустить людей, приближающиеся голоса которых она отчетливо слышала на улице. Мучивший из ночи в ночь сон всегда кончался одним и тем же, не успевая пробраться сквозь туманную завесу, она тянула дверь на себя, чувствуя рядом людей, двигавшихся на нее. Шаги, шорохи, скрип старых половиц – здесь кто-то есть, вокруг нее слышится чье-то дыхание. Казалось, что глаза отказываются видеть, двери уже заперты, но голоса становятся все ближе и ближе, вжимаясь в стену, она размахивает руками, и еле видное очертание лошадиной головы на человеческом теле заставляет ее кричать что есть сил. Из раза в раз один и тот же финал. Вскакивая в кровати от собственного крика, она осматривается и пытается понять, что это, чего она не может увидеть, почему каждую ночь она слепнет. То же и здесь, среди железных кресел и совершенно незнакомых ей людей. Звенящая тишина еще больше пугала ее, лишь изредка слышались какие-то невнятные звуки: то ли голоса, то ли завывание ветра. Повернувшись налево, женщина стала рассматривать молодого человека, к которому она подсела. Высокий, темноволосый, только вот из-за тумана невозможно было разглядеть его лицо, размытые черты не складывались воедино. И он тоже в белой сорочке, как и все, с глубоким вырезом на груди, сидел и смотрел куда-то вдаль. Резко опустив глаза, она посмотрела на себя– все тот же наряд, ноги скрыты, руки спрятаны полностью. Внутри нее неведение разрасталось с каждым моментом все больше и больше, кто они, где она сейчас сидит, чего ждет, вопросы перерастали в панику и снова, посмотрев на молодого человека слева, она спросила:
– Мне кажется, что я так замерзну. Вам не холодно?
– Нет, совсем нет. Вы тоже скоро согреетесь,– молодой человек ответил, не поворачивая головы в ее сторону. Он смотрел вперед очень сосредоточенным и в то же время совершенно пустым взглядом. Девушка, отвернувшись от него, стала вглядываться вдаль, пытаясь понять, на что он так пристально смотрит. Не находя ответа, она тихо, еле слышно спросила:
– На что вы смотрите?
– На дверь, – ответил молодой человек спокойным, томным голосом.
