Снежная. Не твой ребенок

1. ПРОЛОГ

Снежная

– Юлия Романовна, вас ожидает клиент, – ошеломила меня секретарша генерального директора, да так, что я чуть не споткнулась на ровном месте и не разлила на себя стаканчик с зелёным чаем, который прихватила с обеда.

– Какой клиент, Ира? – начала раздражаться, смотря на часы. – Сейчас половина третьего. У меня на четыре только ближайшая запись, и ту, возможно, ты опять будешь переносить. Мельниковы уже дважды отменяли встречу, если это произойдёт в третий раз, я уже не возьмусь за их развод. Пусть Владленович сам их мирит.

– Ну… – она замялась, как всегда, в такие моменты, начиная наглаживать свой беременный живот.

«Баранки гну!» – хотелось ответить и грубее, но Ирочка у нас личность неприкосновенная и скоро уходит в декрет от нашего относительно молодого генерального директора Бестужева Рената Владленовича.

– Что?

– Там важный клиент и близкий друг Ренати…Рената Владленовича, – исправилась она, как будто когда-либо соблюдала наедине субординацию со своим шефом. – Он пообещал, что за его развод возьмётся лучший юрист, а лучше вас никого нет.

Глубоко вздохнув, я медленно и шумно выдохнула воздух. Сама ли Ирочка додумалась включить режим умасливания злой Снежной откровенным подхалимажем, или Ренатик надоумил, бросив свою беременную невесту животом на амбразуру, но выкручиваться в итоге мне.

– Что за клиент? – сдалась я, забирая протянутую папку с делом, и даже не открывая её, зажала подмышкой.

– Крупный бизнесмен, настоящий красавец, – мечтательно вздохнула Ирочка. Ну да, зачем нам запоминать такие мелочи, как имена, когда «красивый» и «богатый» сошлись в одном предложении. – Я слышала, как он говорил Ренатику, ой… – она покосилась на меня испуганно, а я только глаза закатила.

Можно подумать никто не в курсе, какие у них с генеральным отношения, а всё шифруются. Одну коляску тоже будут толкать, называя друг друга по имени-отчеству?

– Я никому не скажу, – имела ввиду сразу и её оговорку, и неприкрытую заинтересованность клиентом, и то, что Ирочка в очередной раз подслушивала беседы босса. – Дальше.

– Вроде как хочет оставить её без ничего, потому что… – Ирочка огляделась, не подслушивает ли нас кто-то ещё, – думает, что ребёнок не от него!

– Ещё и с детьми, – едва не выругалась вслух. – Приплыли!

Уже, исходя из того, что я узнала, можно сделать вывод: этот развод лёгким не будет. По крайней мере для меня, потому что сама, будучи матерью одиночной, терпеть ненавидела мужланов, которые желали оставить своего ребёнка без копейки, а его мать выгнать в мир пинком под зад, отняв последнее. А таких уникумов в нашей стране, увы, было немало.

Подобные дела я старалась обходить десятой дорогой, потому что знала, не смогу полностью отключить эмоции и сделать то, что от меня хотят.

Но если Владлен Игнатьевич, царство ему небесное, относился с пониманием и не давал мне такие дела, то его сын, вступив в права наследования и заняв его место, ездил на мне, пользуясь своим начальственным положением и моим безвыходным заодно.

А может и мстил за то, что я не позволила подкатывать свои причиндалы под мою юбку и чётко обозначила границы наших отношений: исключительно рабочие. Я, конечно, с радостью бы ушла, но пока не могла громко хлопнуть дверью, потому что в трудовом договоре четко было прописано, что работать в этой компании мне еще целый год. Порой гордость и совесть нужно уметь прятать глубоко глубоко, если хочешь выжить в большом мире и дать единственной дочери самое лучшее.