Гордыня

Конференц-зал на двадцать восьмом этаже башни «Капитал Стратегий» был спроектирован так, чтобы подавлять и вдохновлять одновременно. Панорамное остекление от пола до потолка открывало вид на исторический центр Москвы, на золотые купола и серую ленту реки, но здесь, внутри, царил стерильный минимализм: стол цвета венге длиной в восемь метров, кресла из черной кожи, белоснежные стены, на которых висела лишь одна абстрактная картина в тончайшей серебристой раме. Воздух был прохладен и лишен запахов, лишь едва уловимый аромат дорогой древесины и озон от бесшумной системы кондиционирования.

За столом сидели десять человек, но энергия в комнате исходила только от одного.

Адриан Серегин стоял у флип-чарта, которого в «Капитал Стратегий» никто не использовал уже лет пять. Все презентации давно перекочевали в безупречные цифровые форматы, но он намеренно выбрал анахронизм. Это был его фирменный жест – демонстративное возвращение к «основам», которое на самом деле было тонким пиар-ходом. Пусть видят, что я мыслю не слайдами, а концепциями. Что бумага и маркер для меня – такие же инструменты, как и нейросеть.

Он был безупречен. Темно-синий костюм от итальянского портного, сидевший на нем так, будто вырос из того же рулона ткани, что и его кожа. Галстук – узкий, шелковый, цвета мокрого асфальта. Часы на запястье не блестели нарочито, но знающий человек оценил бы их сдержанную сложность. Ему было двадцать пять, но он носил возраст как еще один аксессуар – не как неопытность, а как преимущество. Молодая кровь, острый ум, свободный от догм.

– Коллеги, – его голос был ровным, без металлических ноток волнения. Он отложил маркер и сделал паузу, дав тишине поработать на него. – Мы собрались здесь не для того, чтобы обсуждать еще один актив. Активов на рынке – тысячи. Мы здесь, чтобы обсудить будущее. А будущее, как известно, не любит осторожных.

Его взгляд скользнул по лицам. Во главе стола – Аркадий Петрович Громов, управляющий партнер, человек в возрасте, чье лицо напоминало выветренный утес. Он сидел, подперев сцепленными пальцами подбородок, и его каменное выражение не выдавало ничего. Справа от него – совет директоров, два немолодых мужчины и одна женщина с седыми волосами, собранными в тугой пучок. Их лица были масками профессиональной отстраненности. На противоположной стороне – его команда. Вернее, те, кого он терпел рядом. Максим, опустив глаза, что-то нервно чертил в блокноте. Анна, маркетолог, смотрела на Адриана с подобострастным блеском в глазах. Игорь, отвечавший за коммуникации, уже представлял, как будет продавать эту историю прессе.

И был еще Глеб. Старший аналитик, тридцать пять лет, лицо умное и уставшее, с постоянной легкой искоркой цинизма в уголках рта. Глеб смотрел на Адриана как на интересное, но опасное природное явление.

– Проект «Эко-Некст», – продолжил Адриан, нажимая кнопку на пульте. На экране позади него возникло стилизованное изображение сосны, вырастающей из графика восходящего тренда. – Сеть отелей премиум-класса, построенных по стандартам «пассивного дома», с полным циклом устойчивого развития – от солнечных батарей до рециклинга воды и собственных органических ферм. На первый взгляд – это тренд. Мода на экологичность. Зеленая мишура для состоятельных хипстеров.