Что есть реальный мир? Мы привыкли считать его незыблемым, объективным, независимым от человеческого сознания. Он состоит из городов и лесов, из людей и животных, из боли и радости, и ожиданий.
Но что, если основа мира – не более чем тонкая плёнка мыльного пузыря, окутывающая пустоту?
Из всех ощущений боль – самое убедительное. Она бесспорна, её невозможно отрицать. Она заставляет верить в закон мироздания, потому что кажется единственной истиной, неподвластной разуму.
Но что, если телесная агония – не доказательство мира, а лишь механизм его поддержания? Люди боятся тягот, боятся смерти, боятся обломовщину, и этот ужас становится доказательством их собственного существования.
Но если страдание – всего лишь способ удержать сознание в рамках существования, то настоящая жестокость – не физическая мука, а абсолютное равнодушие.
Представьте: человек тонет в небытие. Нет ни мучений, ни радости, ни страха, ни голоса. Нет ничего.
Это ли не самая страшная пытка?
Физические терзания можно вынести, их можно пережить, но, если мир вокруг – всего лишь вакуум, ему невозможно противостоять.
Тысячелетиями человечество пыталось убедить себя в объективности окружающей действительности. Законы физики, математические формулы, логика – всё служило доказательством её устойчивости.
Но что, если это лишь каркас, поддерживающий иллюзию?
Каждый шаг по мосту истины обнажает новые трещины. Люди создают собственные вселенные в пределах сознания. Сумасшедший верит в свои кошмары, философ сомневается в своих суждениях, а страдающий живёт лишь в боли.
Каждый заперт в своём мире, но живут они в одном, который может оказаться не более реальным, чем призрачное сновидение.
Если сумасшедшего можно вылечить, философу доказать или опровергнуть его сомнения, а страдающего избавить от боли, то получается существование их мира можно разрушить одним действием – разве оно не сродни иллюзии?
Или вот ещё один пример.
Перед тобой лежит ярко-красная роза. Её цвет кажется глубоким, насыщенным, неоспоримым. Ты уверен, что она именно такая – алого оттенка, почти огненного.
Но что, если смотреть на неё через стекло с зелёным фильтром? Цвет изменится, роза покажется блеклой или даже полностью зелёной.
Если стекло будет синее – красный тон исчезнет, и цвет станет прохладным, словно роза впитала в себя ледяную стужу.
Теперь задумайся: какой её истинный цвет? Красный? Зелёный? Синий?
Или, может быть, цвет розы вообще не существует – а есть лишь световые волны, которые разум интерпретирует так, как привык?
Так же обстоит дело и с мирозданием.
Мы воспринимаем его через собственное стекло – через наш опыт, чувства, страхи.
Мы верим, что мир достоверный, материален, фактический.
Но стоит сменить угол зрения – и всё рушится.
И тогда возникает вопрос: если достаточно лишь изменить фильтр, чтобы ощущения стали другими, разве они вообще были правдивыми?
Реальность – это не более чем соглашение.
Негласный договор между разумом и окружающей средой о том, какой она должна быть.
Но если ты можешь ставить под сомнение сам договор, ты можешь его разрушить.
А тогда… не останется ничего.
