Инквизитор ведьме — не начальник!

— Мы разводимся.

Я застыла с половником в руке, нависнув над большой кастрюлей с борщом. Бульон уже аппетитно булькал и овощи почти приготовились. Остался последний штрих — кинуть свеженарезанную зелень. И меня должен был порадовать результат, если бы не оглушающая фраза.

— Повтори. Что ты сказал? — я медленно повернулась и неверяще уставилась на того, с кем так долго жила.

— Валь, я решил: мы расстаёмся. Ну, сколько можно друг друга мучить? — муженёк в нерешительности застыл в проходе, переминаясь с ноги на ногу. — Я ещё понимаю, если бы дети были, а у нас никого. Понимаешь, я влюбился. — Сашка выдохнул, будто скинул груз с плеч. — В общем, ключи на тумбочке. Квартиру оставляю пока тебе, а потом сама понимаешь, мне с Настенькой понадобится новая жилплощадь, так что поделим. Ну, ты себе голову сейчас не забивай. Я тут наследил в коридоре. Вытрешь? Я побежал. Опаздываю на работу.

Входная дверь хлопнула, и я осталась одна.

Что это сейчас было? Меня бросили? Вот так, после десяти лет совместной жизни? Меня передёрнуло. Половник с грохотом упал на стол, а я застыла, не зная, что делать. Посмотрела на борщ, потом на свой фартук, потом опять на борщ — и с ненавистью выключила газ.

Сашка был моей первой и единственной любовью. Я делала для него всё и вот она благодарность!

Устало опустившись на табурет, я расплакалась. Вот дура! Говорила мне мама: работай и брось всю эту «кухню-стиральню». А я не послушала. Ну как отпущу на работу мужа в неглаженной рубашке или не накормленного? Стыдно. А теперь? Он меня просто бросил и ушёл к другой?

Вдруг, подскочив, я бросилась к входной двери и увидела чёрные от грязи следы на полу. Вот так всегда. Ушёл и даже за собой не убрал. Как в доме нашем натоптал, так и по браку прошёлся грязными ботинками. И ладно бы сказал, если проблемы какие были. Но ведь до последнего скрывал, врал, изворачивался. Не уходят так за один день, по щелчку пальцев. Значит, было куда уходить. К Настеньке…

Меня второй раз передёрнуло. Фартук полетел на пол и закрыл собой натоптанное безобразие. В душе поднималась злость и обида, помноженная на горькое разочарование. "Чтоб твоя Настенька вообще готовить не умела!” — в сердцах подумала я.

Хотелось найти мужа и сказать ему «пару ласковых». Вот всегда сдерживалась, всё прощала, а сейчас кровь бурлила от невысказанного гнева. Я стояла и пыхтела, как забытый на плите чайник.

Не помня себя, выскочила за дверь и как есть в домашнем бросилась на улицу. Во дворе никого не было. Машины мужа уже, естественно, тоже. Обида душила и стекала слезинками по щекам.

Как же обидно. Может взять, покрасить волосы в розовый цвет, завести двух любовников и, наконец, научиться ездить на мотоцикле? А что, я теперь девушка… то есть женщина свободная. И никаких больше борщей. Никогда!

И только об этом подумала, стоя посреди дороги, как за спиной взвизгнули тормоза и я провалилась в темноту.

— Просыпайтесь!

Кто-то активно хлестал меня по щекам. Больно не было. Будто всё лицо заморозили обезболивающим.

— Уберите руки, — я попыталась отмахнуться от назойливого спасителя и с трудом разлепила глаза.

— Она жива, мой господин, — отчитался мучитель и отошёл в сторону.

— Хорошая работа, — раздался бархатный голос с хрипотцой и я инстинктивно сглотнула. Столько неприкрытой ненависти в нём было.