Глава 1. Крушение
Бушующие волны с рокотом бились о прибрежные скалы. Ветер задувал с нечеловеческой силой, подгоняя и без того несущиеся облака. Удаляющаяся гроза с раскатами грома и вспышками молний, черная на темно-сером небе, оставляла после себя холод и ощущение опустошенности. Ярость отступала. Ярость, сметавшая, ломавшая и перемалывавшая всех и вся на своем пути…
Здесь, вблизи побережья бухты одного из множества тропических островов-колоний, как нигде можно было видеть следы этой природной ярости.
Обломки двух столкнувшихся судов прибило к берегу.
Развороченные, искореженные, они были лишь малой частью того, что всего пару часов назад поглотил этот чертов океан.
Тела погибших плавали среди обломков, ничем не отличаясь от окружающего их мусора. Их прибивало к берегу: выбрасывало на скалы, ломая мертвые кости, и на песок, валяя в морском мусоре и водорослях. Казалось, океан продолжал глумиться над ними.
Чайки с дикими криками-рыданиями кружились над берегом, высматривая свежую добычу. Парочка особо ретивых уже опустилась на песок в паре метров от одного из тел.
Товарки, перекрикиваясь и подпрыгивая, приблизились к руке, покрутили головами, пару раз клюнули…
Пальцы трупа резко сжались, ухватив одну из чаек за шею. Послышался хруст. Вторая птица взлетела с отчаянным криком.
Бешеное биение крыльев, и чайка замерла. Пальцы медленно разжались. Тонкая рука дернулась и неожиданно отшвырнула дохлую птицу.
Женщина распахнула зеленые глаза, закашляла, перекатилась на бок, трепыхаясь и сотрясаясь всем телом. Когда-то золотисто-рыжие волосы, теперь потемневшие от воды и грязи, сосульками свесились на ее лицо. Женщина попыталась сделать глубокий вдох, но ее вывернуло. Закашлявшись, она стала выблевывать все, что было в желудке, весь скудный завтрак, которым ее попотчевали. Краем уха она улавливала ор чаек и бушевание волн.
Неужели жива…
Боли не было, и это настораживало. Откашлявшись, она вытерла рот тыльной стороной ладони и снова перекатилась на спину.
Солнце…
Она могла поклясться, что видит солнце. Не тусклую лампочку под
обшарпанным потолком трюма, трещавшую и, словно бы, издевательски ей подмигивавшую, нет. Это было солнце.
Женщина следила, как его силуэт вырисовывается сквозь тучи. Следила, как оно пробивает себе путь. Луч упал на ее глаза и, прежде, чем она успела крепко зажмуриться, ослепил, обжег, отпечатал на сетчатке свой силуэт, причиняя боль и в то же время даря замерзшему, израненному телу живительное тепло.
Вместе с теплом возвращались ощущения… возвращалась боль.
***
Неизвестно, сколько времени она провела так. В голове был какой-то туман, то ли дрема, то ли явь. Она была не против. После всего, что случилось, лежать так, спокойно, под теплыми лучами и слушать рокот волн было пиком блаженства. За такое можно было бы продать душу.
Ветер постепенно сменился на прохладный морской бриз, не имевшим ничего общего с холодным и жестоким ветром, предвещающим бури, а значит и несчастья.
Она вздохнула, пошевелилась. Одежда на ней совсем высохла. Ей не
требовалось открывать глаза, чтобы понять, что солнце стоит в зените, и уже
далеко не такое ласковое. Теперь оно жгло глаза даже сквозь зажмуренные веки. Только сейчас она поняла, как невыносимо хочется пить. Открыла и закрыла пересохшие, потрескавшиеся губы, подумав, что за глоток воды без раздумья смогла бы отрезать себе ногу или руку.
