Русское общество и наука при Петре Великом

В речи, которою я буду иметь честь занять Ваше благосклонное внимание на сегодняшнем торжественном собрании, да позволено мне будет вновь вернуться к историческим воспоминаниям, связанным с недавно отзвучавшими юбилейными торжествами по поводу истекшего в 1925 году двухсотлетия существования русской Академии наук. Вспоминающая мысль наша невольно стремится пробежать через эти двести лет, отделяющие нас от момента открытия Академии. Но чем дальше уходит она в прошлое, тем в более темную стихию она погружается, и для того, чтобы ориентироваться в смутных образах былого, чтобы разглядеть отжитую жизнь, чтобы различить черты давно сошедших со сцены и покоящихся сном смерти исторических деятелей, а тем более, чтобы разгадать когда-то занимавшие их идеи, воодушевлявшие их чувства и увлекавшие стремления, нашей вспоминающей мысли не обойтись без помощи света, даваемого историческим исследованием. Историческое исследование – это как бы некоторый фонарь – удивительный, прямо магический инструмент в руках историка: он обладает способностью освещать и как бы воскрешать далекое прошлое. Позвольте сегодня посветить Вам этим фонарем и бросить его луч в интересующее нас прошедшее, насколько это будет в моих слабых силах.

Вспоминая открытие Академии наук в России, мы должны начать речь очень издалека. Эпоха Возрождения наук в XV и XVI веках дала толчок тому европейскому научному движению, одним из проявлений которого было основание Академии наук и у нас. Возрождение освободило человеческий разум, поставило его на неведомую Средним векам высоту, дало ему простор и уверенность, сделало его всеобъясняющим и всенаправляющим началом, словом, создало то движение в истории мысли, которое принято называть Рационализмом, и которое оказалось господствующим в XVII и XVIII веках. Вернув человеческую мысль к уцелевшим остаткам античной литературы и пробудив к ним вкус и интерес, Возрождение в этой литературе нашло добытые древностью сокровища научного знания и, так как человеческая мысль не может оставаться в состоянии спокойного пребывания, а непрестанно движется, то она тотчас же начала продолжать научную работу древних, как только к ней прикоснулась, усваивая ее принципы. Поставив на место «Божественного откровения» силу человеческого разума, Возрождение вместо священного Писания источником знания сделало науку: научное мышление и научные методы. Самая религия подверглась рационалистическому влиянию, произошла Реформация, явился протестантизм. Философия перестала быть служанкой теологии, какою она была в Средние века, и получила самостоятельность. Декарт, Гроций, Гоббс, Локк, Лейбниц, Вольф – эти имена знаменуют расцвет и успехи рационалистической философии. В то же время расцвет Рационализма тесно связан и неразрывно переплетается с успехами научного знания. Более всего эти успехи поразительны в математике и математических науках: достаточно вспомнить Лейбница с его открытиями в области чистой математики, открытия закона тяготения и оптических законов, сделанные Ньютоном, и открытия Гюйгенса в механике. За математикой следовало естествознание, вооруженное теперь новым методом – опытом. На рационалистических началах перестраиваются политические и юридические науки, история и философия. Научное движение, освобожденное от связывавших его средневековых пут, идет полным размахом. Та же эпоха Возрождения дает начало и новым средствам или новым организациям научной работы. В Средние века движение научной мысли сосредоточивалось в особых специальных цехах, какими были средневековые университеты. Но этих средств оказывалось теперь недостаточно, они уже не удовлетворяют новым потребностям и запросам, они кажутся слишком проникнутыми схоластикой, враждебно относившейся к новым научным направлениям. Вот почему с эпохи Возрождения в Италии, а затем позже, в особенности со второй половины XVII века, и в Северной Европе стали появляться нового типа свободные научные ассоциации, не связанные многовековыми традициями: ученые общества и академии наук. Так, в начале 1660-х годов было основано Королевское общество в Лондоне, в 1666 году получила начало Академия наук в Париже, по образцу которой стали возникать академии в провинциальных французских городах. В самом начале XVIII века была открыта Академия наук в Берлине, по инициативе и при деятельном участии Лейбница. Тот же Лейбниц был вдохновителем мысли об основании Академии наук в России. Осуществлением этой мысли и было учреждение нашей Академии наук в 1724 – 25 годах. Как и многие другие нововведения Петра Великого, Академия оказалась жизнеспособным и долговечным учреждением, внутреннюю прочность которого ясно обнаружил его недавний юбилей.