Часть 1. Планета как общий дом
1. Земля – не территория, а дом
С самого начала своего существования человек не воспринимал Землю как собственность. Он не владел ею – он принадлежал ей. Его жизнь была тесно переплетена с её ритмами: сменой сезонов, миграцией животных, течением рек, ростом растений. Он не строил заборы, не рисовал линии на картах, не присваивал участки под названием «моё». Он жил в движении. Он следовал за оленями, пересекал горы, переходил реки, сменял места обитания в зависимости от климата и доступности пищи. Его дом – это не точка на карте, а целый мир, в котором он мог идти, дышать, собирать, есть, спать, умирать – и не просить разрешения. Это была не земля, которую нужно охранять, а дом, в котором нужно жить.
У первобытных общин не было понятия «владение». Не было слова «собственность» в том смысле, в каком мы его понимаем сегодня. Земля не была ресурсом, который можно было купить, продать, заложить или передать по наследству. Она была живым существом – матерью, хранительницей, источником. Люди не «занимали» землю – они находились в ней. Они были её частью, как ветер – частью воздуха, как вода – частью океана. Их отношения с землёй были не экономические, а духовные, ритуальные, экологические. Они благодарили землю за урожай, просили прощения за то, что срубили дерево, не оставляли мёртвых на чужой земле – потому что не было чужой земли. Всё было одним целым.
Древние империи – от шумеров до римлян – тоже не строили границы в современном понимании. Они создавали зоны влияния, а не чёткие линии. Их власть распространялась через торговые пути, культурные обмены, религиозные практики, а не через пограничные посты и таможенные досмотры. Даже когда империи расширялись, они не стремились запечатать свои территории. Они хотели включать, а не исключать. Чужеземец мог прийти, жить, работать, служить, даже стать гражданином – если он принимал язык, обычаи, верования. Границы тогда были скорее мягкими порогами, чем жёсткими барьерами. Они были не для защиты от «врагов», а для регулирования потоков – как реки, как ветры, как миграции.
Но с приходом аграрной цивилизации, с развитием земледелия, с накоплением излишков, с появлением классов – началось то, что мы сегодня называем собственностью. Земля перестала быть домом. Она стала землёй – объектом, который можно обрабатывать, извлекать из неё прибыль, передавать по наследству, превращать в капитал. Впервые в истории человек начал думать не о том, как жить на земле, а о том, как владеть ею. Он начал рисовать линии – не для того, чтобы ориентироваться, а чтобы отделить «своё» от «чужого». Он начал строить ограды – не для защиты от хищников, а для защиты от других людей. Он начал называть землю «моей» – и тем самым впервые в истории объявил себя не её жителем, а её хозяином.
Это был не просто экономический сдвиг – это был катастрофический сдвиг в сознании. Человек перестал быть частью природы. Он стал её субъектом. Он перестал быть участником круговорота жизни. Он стал её эксплуататором. И когда он начал считать землю своей собственностью – он начал считать себя выше неё. Он начал думать, что имеет право распоряжаться ею, как хочет. Он начал вырубать леса, пересыхать реки, уничтожать животных, менять климат – и не чувствовать вины, потому что «это моя земля». А если это моя земля – значит, я могу делать с ней всё, что захочу. А если я могу делать с ней всё, что захочу – значит, я могу и не пускать туда других. Потому что они – чужие. Они не принадлежат этой земле. Они – пришельцы.
