Поговори со мной

– Поверь. Я не забыл ничего: ни дня, ни минуты с тобой. Я помню твой взгляд, желание, призыв, прикосновение, нечаянный вздох, стесненное дыхание, содрогание, полет души.

Я не забыл запах твоих волос, бархатную теплоту твоей кожи, я помню податливую раскованность ночи, невесомый пробег пальцами по спине ранним утром.

Утро! Как я люблю утро!

– Я – нет. Рядом с тобой та-а-ак спалось. Таблетка ты моя, снотворная.

– Погоди! Вспомни очарование июньского рассвета: воздух, замешанный на прозрачной свежести и запахе молодой листвы, чистоте золотистой синевы, ласке невинного ветерка. В отдалении – редкий ленивый воробьиный говорок. Благодать.

Я держу сигарету, но не прикуриваю. Поворачиваюсь спиной к перилам лоджии и через кристально прозрачный проем смотрю на тебя.

Ты в безмятежном блаженном сне. Нога поверх смятого тонкого одеяла – откровение и тайна наготы.

Потом будут и бледность расставания, и легкомысленность прощания, и настороженность никчемушного разговора, и оторопь случайной встречи. Потом. Всё потом.

– Я не верю. Я не верю ни-че-му. Чушь! Ты ведь знаешь – если я не вижу глаз – не верю.

– Так, слушай.

– Но я не слышу тебя. Не верю. Отпусти!

– Я тоже не вижу и не слышу, но чувствую тебя. Я чувствую вибрацию, связующей нас, нити.

– Нет никакой связи! Она давно прервана.

– Ты просто не хочешь поверить.

– И что?

– Но ты ведь чувствуешь меня.

– Нет! Да.

– Значит, нить цела.

– Убедительно. Впрочем, кто бы сомневался? А я возьму и порву нить.

– Не порвешь.

– Ха-ха. Это почему ж?

– Потому что ты любишь. Меня. Как я люблю тебя.

– Хватит фантазировать. Доказательства.

– А чего доказывать? Нить исчезает, лишь тогда, когда одна из сторон перестает любить.

– Интересная мысль.

– Любовь еще интересней! Хочешь дерну за нить.

– Ой, не тяни так. Больно ведь!

– Любовь должна радовать

– Почему же так больно? Где радость? Ответь!

После недолгого молчания – ответ: «Когда человек любим, и любит, даже, боль в радость».

– И долго так мучиться?

– Когда человек любим, и любит, даже, мученья в радость.

– Хватит блажить! Я прошу, отпусти меня.

– Я тебя не держу. Лети.

– Лети. От себя не улетишь. Так и будем до самого конца?

– Кто знает? Может до конца, а может и далее, со всеми остановками.

Что же такого мы сотворили, что любовь нам толи в наказание, то ли в награду, то ли еще во что-то. Горит себе костер: то жжет, то ласкает. Но не сближает и не отпускает.

– Не нам, а тебе! У меня все ровненько, спокойненько.

– Да? Хочешь дерну нить?

– Ой, не надо!

...................................................

– Люблю. Конечно, люблю. Куда от тебя денешься? – согласилась Она.

– Что? О чем ты? А? – улыбаясь, подначил Он.

– И верю, разумеется, верю.

...................................................

От памяти не укрыться.

Из памяти не уйдешь.

Конечно, выход есть. Например, смерть. Но что – то не хочется.

И живет любовь. А раз нить не прервана.

Значит, любовь обоюдная.

Обоюдоострая. Как бритва.

ОН:

– Скажи. Ты помнишь, когда полюбил. Меня?

– Когда? – задумался я.

«Когда же?» – я пытал память, сжимая до хруста кулаки.

Когда перехватило дыхание и защемило сердце – едва послышался твой голос.

Когда на бегу я резко остановился, почувствовав тон твоего голоса.

Когда закричал: «Стойте! Тише! Это её дыхание! Её напев!»

Толпа галдела, шумела, толкала меня. Крутила, шатала из стороны в сторону, но, я пробивался сквозь неё. Я шел к тебе и желал слышать мелодию только твоего голоса! Меня влекло в твой омут, и я, без сожаления, устремился туда.