Гуслицы Старообрядческие. Сокровищница древлего Православия

© Алдонин С., сост., 2023

© ООО «Издательство Родина», 2023

Уважаемые читатели!

Перед вами – первый сборник из задуманной серии о старообрядческих «культурных оазисах» России и Зарубежья. Вслед за «Гуслицами старообрядческими» запланировано издание подобных книг о Ветке и Стародубье на пограничье России и Белоруссии, о Керженском крае в Нижегородской области, о Балаково, Черемшане, Хвалынске в Поволжье, о живущих в Румынии «липованах-староверах», о центрах Урала и Сибири…

Трагедия Раскола Православной церкви в середине XVII столетия разметала ревнителей Древлего Православия по всей огромной Руси, вытеснила их на её окраины, вынудила многих искать безопасные места вдали от гонителей, на землях иных государств. При этом в разных регионах и при разных правителях их положение было то совершенно благоприятным, то скрытно-вынужденным… но порой и в новые обжитые места докатывались волны гонений из столичной Москвы, затем с XVIII века – из ставшего столичным Петербурга.

При этом нигде не было официально провозглашённых, юридически оформленных «городов, сёл, губерний» и тем более «республик» или «государств», заявленных как поселения старообрядцев. Потому применяемые нами в этой серии географические обобщающие названия – это обозначения «культурно-конфессиональных анклавов», мест компактного проживания староверов. Но важно помнить, что рядом с ними нередко проживали и нестароверы, люди иных верований.

Старообрядческие поселения подмосковной Гуслицы

Образы «Незримого Града», «невидимого Града Китежа» – конечно, известные метафоры. Но в не меньшей степени условны и те обозначения, которые мы используем, говоря о «Гуслицах старообрядческих» и других названиях наших сборников.

Особо стоит отметить, что и в столицах, откуда шли гонения на державшихся Древлего Православия, оставались его последователи, и число их увеличивалось при смягчении государственной политики, особенно после Указа 1905 г., когда началось десятилетие «старообрядческого возрождения» – вплоть до большевистского переворота и начала атеистических гонений. Потому надеемся увидеть в нашей серии сборники о «Москве старообрядческой» и «Старообрядческом Петербурге».

Ещё одно уточнение – о терминах. Мы применяем привычное слово «старообрядческий», хотя сами носители именуют себя «христианами, православными, древлеправославными». Это внутренние самоназвания. А из внешнего к ним мира – от гонителей, от государства, позднее от религиоведов – пришли последовательно такие термины. «Раскольниками» их называла царская власть и господствующая церковь с середины XVII века. Затем Екатерина Вторая, ослабив гонения, ввела как обязательное для всех «слуг государевых» понятие «старовер, старообрядец». И хотя оно мягче, чем «раскольник», но описывает не суть, а вторичные признаки Раскола. В наши дни большинство издателей и историков пользуются по-прежнему екатерининской терминологией. Притом носители традиции говорят о Древлем Православии – хотя это понятие не богословское, не экклезиологическое – но внешне социальное, для лучшего понимания современным обществом.

На языке современного туризма можно говорить о Гуслице, как о «старообрядческой «атлантиде», культурно-конфессиональном специфическом регионе, некоем уникальном «оазисе» с несомненной самобытностью нравов и обычаев. Так или иначе, все предлагаемые нами темы говорят о бесконечном разнообразии и многоцветности русской культуры. А в плане духовном об умении выживать в экстремальных условиях, не только консервативно наследуя древности, но творчески её развивая. Недавно ведь появилась идея о «футурологическом консерватизме» или «консервативном футуризме». Вот мы и показываем их корни!