Порочные дикари для булочки

– Жанна, этот чизкейк просто восхитителен! – прикрываю глаза от ощущения нежного, тающего на языке крема, – ты его включишь в свою книгу?

– Да, – улыбается наш очаровательный рыжий шеф-повар, – обязательно! Спасибо, Люб.

– Вам только чизкейки трескать, Любовь Петровна, – слышу сзади противный голос, – я бы на вашем месте записался в фитнес-клуб.

– А ты, Маратик, не на моем месте, – скалюсь, резко разворачиваюсь и складываю руки так, чтобы моя полная «трешка» выгодно смотрелась, – не могу позволить, чтобы мои девочки сдулись.

Марат прищуривается, играет желваками.

Дело в том, что наше кафе «В гостях у булочки» сейчас переживает определенные пертурбации.

Моя лучшая подруга Стеша вышла замуж и теперь продвигает свой личный бренд. А наша кафешка сейчас спонсируется ее мужьями (да-да, их аж двое).

Маратик – красивый, но совершенно невыносимый мужчина, который терпеть не может девушек plus size (а я именно такая). Он наш финансовый директор. Противный, дотошный, но мне очень нравится над ним подтрунивать.

И в нашу первую встречу я сексуально приковала Маратика к батарее, предварительно убедившись, что на пышечек у него более чем стоит…

Позвольте представиться: Ромашкина Любовь Петровна, двадцати шести лет от роду. Жгучая брюнетка с колким язычком и чувственными пухлыми губами.

Ношу пятьдесят второй размер одежды и совершенно не собираюсь меняться.

– Больше я не куплюсь на это, Люба, – складывает ручищи на груди, сурово смотрит, – я пришел обсудить итальянские шторы…

Округляю глаза.

– Что с ними не так? – виляя бёдрами, прохожу мимо мужчины, ощутив приятный парфюм.

– Они дорогие, Люба, – гундосит качок, – а кафе пока что не приносит столько прибыли…

– Ты забыл об инвестициях? – резко разворачиваюсь, ярко улыбаюсь. – Сначала нужно вложить, милый. А потом уже пойдет заработок.

– Чем тебя ивановские шторы не устроили? – рычит, наступает. – Выглядят они так же, по качеству не хуже.

– Вот поэтому, – смело отвечаю на колкий взгляд, подхожу и поправляю его галстук, – я владелица кафе, а ты офисный сотрудник, Маратик. Просто по ивановским шторам видно, что они из Иваново. А по итальянским – что из Милана.

На самом деле я ничего не имею против ивановского текстиля. Но уж больно хочется уколоть наглого качка!

Касаюсь его ремня, напоминая о нашей самой первой игре. Мужчина хмурится.

– Не трогай меня, Люба. Ты же знаешь, я не люблю толстых…

– А я и не толстая, – почти шепчу, облизываю губы.

– Ты постоянно пытаешься меня соблазнить и намёки делаешь. А мне это неинтересно.

Смотрю прямо в его глаза, янтарь которых тут же заволакивает темный зрачок. Как же, не интересно ему, ага! Не буду напоминать, как крепко у него стоял, когда мы уединились с ним в кладовке…

– А кто тебе сказал, что у меня к тебе сексуальный интерес? – ухмыляюсь. – Сам придумал, сам обиделся, милый?

– Люба! – зовет меня Жанна, отрывая от любимого занятия. – Подойди, пожалуйста!

– В общем, изыщи средства, – делаю шаг назад, – к тому же завтра начинается строительство зоны для детишек. И мои итальянские шторы отлично впишутся в наш интерьер. Вместе с итальянской мебелью…

– ЛЮБААА! – рычит он, но я уже ухожу.

Не скажу, что не испытываю к нему сексуального влечения. Марат словно скала, которую хочется покорить. Но мужчины не входят в мои первостепенные жизненные цели.