Посреди последнего штиля

– Тебе ль не надоело жить?

Так неохотно ты и хочешь победить.

Подмога скоро подойдёт, ты подожди.

Спокой же раны. Выигрышу уж быть.

В данный момент жизнь – он и есть!

Признай же, Лоуренс цена уж велика,

Ведь твои мысли, скопленные в месть

Имеют роль чуть меньше валуна,

Что пробивают уж с огромной силой.

Недалеко я вижу старый дом в ночи.

В такой большой и непроглядной пустоте.

Нам бы не находиться в темноте,

Пока светило не ослепит наши очи.

Нам бы передохнуть не помешало, согласись,

Перемотать полученные раны.

Наши успехи не поднимут боле ввысь

Стремленье жить, и божеска охрана. —

– Да. С тобой я полностью согласен.

Пошли зайдём в него, передохнём.

Ведь в этом мире всё нам не подвластно.

Приляжем и глаза сомкнём.

Пока мы в этом мире огненном,

Ведь даже бог оставил нам его.

Уж перед смертью верной, подлинной

Нужно хоть что то сделать для него.

Но мы слабы, мой дорогой напарник,

Если б победили, был бы славный праздник,

Но праздник будет лишь здоровым сном,

В котором не захватит нас огнём. —

– Мы очень близко!

Вот он. Отдых мой родной! —

– Как удивительно, что домик сохранился

Шкафы, вся мебель целая, как нова

Но кажется, владелец испарился

Совсем недавно, мы не видели его.

Так странно, будто что то тут не так… —

– Да что уж странного увидеть можешь ты

После того что происходит за стенами

Опасность эту даже мы не знаем

До домоседа, как до мирской суеты-

Переходя Рубикон,

не забудь маршрут…

1. Сундук

Так приятно говорить о чём то,

Что никогда бы не произошло.

Ведь скрыта в этом чёрном сундуке

Вся моя жизнь на красном партаке

Под замком. Ведь в качестве отсчёта

За то, что в стенки не дошло

Из мира внешнего, дурного мне.

Этот сундук я помню с сада раннего,

Где дети бегали, резвились в темноте.

Когда меня уж заточили в нём,

Тогда тот садик изуродовал огнём

Дурной урод. Та боль уж давняя.

Уж одиночеству не страшно в нищете,

А тётя жизнь то странная.

Вот, к сожаленью, стенки уж прочны.

Не слышны мои крики людям,

Не виден им и страх мой верный.

Увидеть мою кровь по средам

Не мог весь люд в мире порочном.

А я мечтал об этом судне

В те дни, когда я умер в первый.

Так тяготно мне говорить об этом,

Ведь скукота одна уж в алтаре.

Сейчас я изучил родную красоту,

Покончил уже с этой тяготой.

Надеюсь, навсегда убил поэта,

Что ненавидит вишню в январе.

Кто испытал уже большую ломоту.

Ломает уж его о внешнем мире,

Который тут ему не увидать.

Ну, кроме красочных рисунков

Ясного неба, на нём тысячи окурков

Светлого солнца, что давно испили.

И кто сумеет ему это рассказать,

Открыв глаза на мир придурку.

Так неприятно говорить о чём то,

Что никогда бы не произошло.

Ведь скрыта в этом чёрном сундуке

Вся его жизнь на красном партаке

Как в замке. Ведь в качестве отсчёта