Артемизия. Снежный плен

Лондон, вокзал Кингс-Кросс.

24 декабря, 16:05

Гермиона стояла на перроне Кингс-Кросса и чувствовала, как сырой декабрьский ветер пробирается под пальто. Канун Рождества, но в воздухе не было ни намёка на праздник, только туман, слякоть и раздражённые люди, торопливо заполнявшие вагоны. Гермиона вздохнула, поправляя шарф. Он слегка чесался. Подарок от миссис Уизли, вязаный вручную, с заклятием от простуды и чем-то вроде лёгкого антистресса. В теории. На практике хотелось свернуться в клубок и не вылазить из-под пледа до января.

На табло медленно проявлялись буквы:

АРТЕМИЗИЯ | ЛОНДОН – ЭДИНБУРГ | 16:15 

Поезд стоял у восьмого магического перрона. Тёмно-бордовый состав, настолько темный, что казался черным в тени, с литой символикой Министерства на боку и резными дверями, в которые хотелось постучать, прежде чем войти. Гермиона скользнула взглядом по эмблеме: три переплетённые ветви – ясень, тис и лавр, – держали латунную табличку с годом основания маршрута – 1830 год.

– Назван в честь первой женщины-министра, но построен по магловским технологиям. Лафкин бы перевернулась в гробу, – подумала Гермиона. В 1832 году, через два года после запуска, Министерство магии выкупило маршрут у маглов, но так и не переделало его до конца. То ли из-за бюрократии, то ли из-за того, что чиновники сочли паровые машины «экзотичными». Теперь это был гибрид: резные двери с рунической защитой, но колёса, стучащие по рельсам без единого амортизационного заклятья.

На перроне пахло перегретым камнем, мокрыми перчатками и чем-то невнятно праздничным, как дешёвый хвойный освежитель в кабинете Перси. А сам поезд выглядел как уставший зверь: покрытый каплями дождя, он сонно дышал паром, ожидая начала пути.

Она заранее выкупила купе. Редкая роскошь, но вполне заслуженная. План встретить Рождество в прогулке по улочкам Эдинбурга, да еще и в преддверии Хогманайя, казался ей попыткой вернуть контроль над жизнью: после громкого развода с Роном, смены работы, очередного эмоционального выгорания + нужна была передышка.

Гермиона расположилась в купе. На противоположное сиденье поставила переноску с Живоглотом. Он недовольно фыркал, не одобряя общественный транспорт. Она уже собиралась достать книгу, когда кто-то снаружи дернул за ручку.

– Прошу прощения, это купе занято, – бросила, даже не вставая.

Снаружи усиливался ветер и мягкий гул завываний перекатывался по стенам поезда. Где-то вдалеке хлопнула дверь и спустя секунду короткая возня прямо за перегородкой.

Щелчок. Купе распахнулось.

– Прошу ещё раз меня извинить, сэр, вот ваше место, – пролепетал проводник, пятясь назад и пропуская внутрь мужчину в тёмном пальто.

Гермиона резко вскинула голову. Она была уверена, что купе только её с учётом перевозки Живоглота. Всё ради тишины, покоя и возможности хотя бы немного расслабиться в пути. Кот в переноске фыркнул и завозился, едва заметив приближающееся движение. Мужчина тем временем молча закинул сумку на соседнее сиденье, не замечая ни Живоглота, ни его хозяйки. Зато кот заметил, хрипло и тягуче протянул «мяу», от чего проводник вздрогнул всем телом.

– Простите, мисс! – затараторил он уже в сторону Гермионы. – Произошла ошибка, поезд переполнен, по техническому недосмотру купе оказалось сдвоенным, и это единственное свободное место. Понимаю, неудобно, но…