Все жанры Все авторы
Болото - Василий Быков

Болото

Страниц

40

Год

2009

Великая Отечественная война, в которой принимал участие известный писатель Василь Быков, явилась важным опытом, оказавшим значительное влияние на его творчество. Его повести прежде всего затрагивают тему человека, подвергшегося испытаниям залитых водой болот, мокрых окопов, пустоты леса в нейтральной зоне, неопределенности исхода войны, искушению бессилия, безысходности, предательства и бесконечности расплавленных дорог.

Когда Гусаков и его товарищи вышли из мрачных и сырых лесных чащ, где они бесцельно блуждали половину ночи, они ощутили облегчение: лес закончился и перед ними раскинулось поле. Сквозь утреннюю дымку, над стеной соседнего леса, взошло ярко-красное солнце. В небе, распростертом всюду, не было еще лучей его света, но красота утреннего голубого неба быстро вытесняла рассеянные следы багряного оттенка. Поле становилось светлее и стало видно, как полосы ржи чередуются с участками ячменя, пшеницы и картофеля - точно так же, как в те времена, когда Гусаков служил в доколхозной Западной Белоруссии. Но эта земля, кажется, не является Западной Белоруссией, а должна быть Восточной, с перепаханными тракторами нивами и обобщенными в колхозы участками земли. Второй раз за прошедшую ночь тревога овладела Гусаковым: куда они попали? Первая тревога посетила его, когда они приземлились на огромном покосившемся лугу и не были встречены ни кем ни другим, ни партизанским дозором, ни немецкой засадой...

Читать бесплатно онлайн Болото - Василий Быков

Василь Быков

Болото

Выбравшись из мрачных, сырых поутру лесных дебрей, где они проблуждали половину ночи, Гусаков облегченно вздохнул: лес кончился, перед ними раскинулось поле. Над подернутой утренней дымкой стеной соседнего леса поднимался ярко-красный диск летнего солнца. Лучей от него еще не было в чистом, погожем, широко залитом багрянцем небе, краснота которого, однако, быстро тускнела, уступая натиску света и голубизны. В поле становилось светлее, стало видно, как полосы ржи чередуются с разными по ширине участками ячменя, пшеницы и картофеля, – как когда-то в доколхозной Западной Белоруссии, где больше года служил Гусаков. Но тут не Западная – тут должна быть Восточная, и эти нивы-полоски давно перепаханы тракторами, а земля обобщена в колхозы. Второй раз за минувшую ночь Гусакова охватила тревога: куда же они угодили? Первый раз встревожился, когда на огромном скошенном лугу, где они приземлились, никто их не встретил, никакого партизанского дозора там не было. Правда, не было и немецкой засады. В глухой темноте ночи они собрали свои поддуваемые ветром парашюты, потом изрядно провозились в болоте, пока затопили их в камышовых зарослях. Он набрал полные сапоги воды, а старшина Огрызков по пояс угодил в трясину. Впрочем, все это мелочи, день обещал быть погожим – высохнут. Хуже, что ночью невозможно сориентироваться, определить, где они очутились. Долго задерживаться на лугу было опасно, и они наугад подались по перелескам на запад. Потом вышли на полевую дорожку, приведшую в большой смешанный лес, из которого к рассвету выбрались на это холмистое поле.

Подождав, пока сзади подтянутся спутники, Гусаков медленно пошел по меже среди ржи, звучно приминая намокшими сапогами васильки и ромашки. То и дело оглядываясь по сторонам, он старался вовремя заметить какую-нибудь неожиданность. Наибольшую неожиданность, конечно, следовало ожидать от людей. Люди могли быть разные – партизаны, подпольщики, но, наверное, немало и предателей, полицаев, встреча с которыми не обещала ничего хорошего советскому командиру. Ночью все было проще, но как будет днем? Может, лучше пересидеть где-нибудь, сориентироваться и решить, куда двигаться дальше. Потому что стало очевидно: они оказались не там, где должны были оказаться. Но кто в том виноват? Конечно, виноваты летуны, как их иногда называли, им лишь бы сбросить, а там как хотите – хоть в плен к оккупантам. Они в своем штабе доложат, что задание выполнено, готовьте наградные. Кто и как их проверит?

В поле пошли друг за другом – на дистанции безопасности, как и полагалось согласно партизанской инструкции, которую три дня перед вылетом изучал Гусаков. В инструкции было изложено все: как сориентироваться в лесу по пню спиленного дерева, как при сырых спичках разжечь костер, как правильно заложить толовую шашку под рельсы и много чего другого – полезного и правильного. Но ничего не было сказано, что делать, если тебя не встретили там, где должны встретить. Или как отыскать в лесных дебрях нужную тебе базу, особенно если она засекречена? Обычно говорят: иди по компасу. Но чем может помочь компас, если неизвестно, где ты очутился после суматошной ночи? Остается разве что завернуть в ближайшую деревню и спросить у какой-нибудь тетки, где находится партизанская база. Вот положение! И это в первые сутки после приземления. Рожь кончалась, в конце нивы приветливо темнела крохотная березовая рощица, к которой и свернул Гусаков. Пожалуй, действительно, следовало остановиться, оглядеться и решить, что делать дальше.

Вам может понравиться: