Философия футуриста. Романы и заумные драмы

Автор

Страниц

360

Год

2008

В эпическом и самом здоровом на сегодня объемном томе увидел свет творческий наследок выдающегося писателя Ильязда (И. М. Зданевича, 1894–1975). В эту сборку вошли два его культовых романа, восхищающих и захватывающих внимание читателя, где особое место уделено роману «Философия», который впервые выпущен по рукописи. Но это еще не все! Также в томе присутствуют пять Ильяздовых заумных пьес, которые нашли свое отражение в репринтном издании. И чтобы оживить воображение, обнаруживаем один уникальный доклад под названием «Илиазда», представленный в двух вариантах.

Однако я уверяю, что еще не все сокровища Ильязды были раскрыты. В этом живом источнике редкой литературы остаются неопубликованные поэтические произведения, неизвестные стихи, которыми он так любил делиться с миром, но которые так и не увидели свет во время его жизни. Помимо этого, в нашем сокровищнице информации скрыты рукописи, которые связаны с загадочной Айя Софией, затерянные парижские доклады, захватывающие письма, ценные каталоги дензнаков Российской Империи и ее новообразований, а также непостижимое многообразие других подлинных документов.

Для вашего удобства мы сохранили издательский макет этой восхитительной книги в формате PDF A4, чтобы вы могли наслаждаться прочтением исключительной работы Ильязды.

Читать бесплатно онлайн Философия футуриста. Романы и заумные драмы - Илья Зданевич

Предисловие

Р. Гейро

Подготовка текста и комментарии

Р. Гейро и С. Кудрявцева

Составление и общая редакция

С. Кудрявцева

Благодарим Франсуа Мере (Марсель, Франция), хранителя литературного архива И.М. Зданевича, за предоставление материалов для настоящего издания

Издано при финансовой поддержке Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям в рамках Федеральной целевой программы “Культура России”

Предисловие

Существует немало априорных суждений о Зданевиче-Ильязде. Первые мемуаристы описывают его как беспардонного модерниста, пропагандиста итальянского футуризма в России и поклонника Маринетти, вполне усвоившего вкус к провокации. Такой портрет, например, рисует литератор Сергей Спасский в своей известной книге воспоминаний “Маяковский и его спутники”. Опираясь на первые его футуристические стихи о войне[1], написанные в стиле ономатопеической поэзии Маринетти, Спасский рисует Зданевича как не очень симпатичного фанатика, который чуть ли не аплодировал при известии о том, что германские пушки грозят реймскому собору. Трудно себе представить, что такой жесткий приверженец войны как “гигиены мира” вскоре станет защитником народов турецких окраин, занятых российскими войсками, что сторонник разрушения соборов и увлеченный исследователь древних кавказских и византийских храмов – один и тот же человек. Очень характерно, что этот анекдот о Зданевиче возникает в книге, изданной в 1940 г. в честь Маяковского и лишь косвенно обращающейся к тогда уже малоизвестному сопернику Маяковского, живущему к тому же в эмиграции. О творчестве, о взглядах Зданевича нет ни слова, и быть не может. К Зданевичу, кажется, относиться серьезно не стоит.

Так же ошибочно и представление о Зданевиче как о “чистом формалисте”, не проявляющем никакого интереса к содержанию своих произведений, или, что хуже, как об авторе не только слишком абстрактных, недоступных, но и нелепых стихов, лишенных всяческого смысла, как бы брошенных на страницы наугад. Это подозрение в поэтическом нигилизме, а в конечном итоге, в поверхностности творчества Зданевича диаметрально противостоит реальности его поэтики. Наоборот, оказывается, что вся философия Зданевича нацелена на то, как усилить глубину и смысл, раскопать скрытые семантические связи между разными знаками, сотворить из этого новое произведение, пустившее корни в общую психокультурную почву человечества. Так он поступает и в вещах, на первый взгляд, совсем не соответствующих этому образу универсальности.

В действительности заумные драмы цикла “аслааблйчья” представляют собой целеустремленное вхождение в бессознательный мир человека и расшифровку его посредством обращения к самым глубоким связям личного опыта с интеллектуально-чувственным фондом человечества, главной составной частью которого являются литература, мифы, религии. Заумь является способом этого проникновения. В ней сливаются различные литературные реминисценции: от “Осла” греческого поэта Луция до “Горя от ума” Грибоедова, от “Алисы” и “Охоты на Снарка” Л. Кэрролла до “Портрета” Гоголя; мифологические и религиозные темы: от Одиссея до еврейских ритуалов Пасхи, от нимфы Эхо до Орфея, спустившегося в Ад; намеки на древнюю и современную историю…

Продолжить чтение

Вам может понравиться: