1. После праздника
Холодный ветер гонял по асфальту конфетти. Город пустовал, редкие люди цепляли их ногами, и раздраженно проходили мимо. Только вчера здесь был праздник. Вчера тут толпились горожане, громыхали хлопушки, а теперь пустота. Пасмурный свет лился сквозь высокие облака, но никто не мерз. Дождя не собиралось. Термометр замер на отметке в двадцать четыре градуса по Цельсию.
Однако, она чуть ежилась, пока шла вдоль тротуара. Не из-за холода, скорее, рефлекторно. Завидев впереди лавочку, облегченно улыбнулась, и попыталась прибавить шаг. Можно присесть, и отдохнуть.
Короткое белое платье коснулось холодной деревянной лавки, и девушка села. По дороге домой она помнила каждую лавочку. Каждый выступ, каждые порожки. И даже считала шаги от одного места отдыха, до другого. Серые, русые волосы выгорели на весеннем солнце, и теперь с копной мешались белесые пряди. Серо-голубые глаза безучастно скользили по пустому асфальту, все еще никого. Она любила гулять. Настолько, что всякий раз игнорировала состояние здоровья, чтобы пройтись. Однако, после таких прогулок даже становилось легче. На какое-то время.
- Мисс Фастер! – Вдруг послышалось сзади. – Вы, сколько дней я вас тут не видела! Ну, как вы? Как ваше здоровье?! – Откуда не возьмись, к лавке вышла улыбчивая, румяная женщина в одноразовых целлофановых перчатках, и в белом фартучке. Тотчас в воздухе запахло сахаром, булочками, но этот запах сразу развеял откуда-то налетевший сквозняк.
- Миссис Хорнсби... – Девушка улыбнулась в ответ. – Я думала зайти к вам в пекарню, но каждый раз забываю. Извините. – Взгляд скользнул куда-то в сторону. Судя по всему, пекарня находилась в паре шагов, и продавщица просто вышла проветриться.
- Да уж месяц как забываешь! Ладно. Как сама? Как твои ножки?
- Нормально, в общем. – Фастер поежилась и потупила глаза. – Сойдет. Хуже не становится.
- Все время забываю, что у тебя с ними. – Лицо женщины становилось неловким. Она явно не хотела задавать этот вопрос, но любопытство оказалось сильнее такта. – Прости, вопрос неприятный, наверно…
- Нет, ничего, все это спрашивают. – Девушка пожала плечами. – Мышечная дистрофия Беккера. Руки еще ничего, нормально, а ходить тяжеловато бывает. Но я привыкла, правда. – На губах мелькнула мягкая усмешка. – Только не жалейте, прошу вас. В такие моменты хочется провалиться сквозь землю.
- И не думала! – Миссис Хорнсби похлопала длинными, тяжело накрашенными ресницами. – Я бы не хотела, чтобы меня в таком положении жалели, и сама не буду. А как… жених твой? – Взгляд становился хитрым. – Тоже давно его не видела. Раньше ходили вдвоем, а тут ни тебя, ни его…
- Он очень много работает. – Фастер поджала подол льняного платья. – Дома в последнее время его практически нет. Много заказов.
- Заказов? А кем он у тебя работает? Выглядел как уважаемый человек… Родители, наверно, с достатком, да?
- Да как вам сказать. – Девушка вновь поежилась. – Мы с ним из детского дома. Из одного детского дома, так что… нет. Он все сам. Инженер-проектировщик. Два года назад открыл свою фирму, и дела в гору пошли.
- Обалдеть! – Женщина широко раскрыла глаза и ресницы, казалось, прилипли к верхним векам. – Вы с ним погодки, получается?! Такой молодой, и уже своя фирма?!
- Нет, не погодки. Мне двадцать два, ему двадцать восемь. – Фастер выдохнула, и посмотрела на светлое, белое небо. – Он очень обо мне заботился, когда мы были детьми. Защищал меня от нападок. Помогал. А когда ему исполнилось восемнадцать, и он поступил в университет… все равно приходил. Каждую неделю. Сладости приносил, подарки, одежду. Каждую неделю, все время был рядом. – Губы исказились в мягкой, благодарной улыбке. – Не знаю, как бы я без него. Сам жил на стипендию в общежитии, ночами работал, и приходил ко мне. Приносил столько всего… пока я не выросла. А затем мы стали жить вместе. Как-то… вот так.
