Все жанры Все авторы
Зефирный Жора. Крупная кость (сборник) - Тоня Шипулина, Елена Федоровна Соковенина

Зефирный Жора. Крупная кость (сборник)

Страниц

25

Год

2017

"Крупная кость" - веселая и трогательная история от Елены Соковениной и "Зефирный Жора" - захватывающее повествование от Тони Шипулиной, которые привносят новую перспективу на то, как еда способна изменить нашу жизнь! Родные люди всегда стремятся покормить нас, ведь ничто не приносит им такую радость. Они готовы предложить нам любые лакомства - от пирожных до варенья, от мороженого до копченостей. Мы не можем устоять перед их заботой и сдаёмся, позволяя себе перекусить. Но потом мы остаемся одни с нашим отражением: одежда стала тесной, а наши щеки - огромными! Однако, давайте винить во всем любовь! Творчество Елены Соковениной было отмечено и включено в шорт-лист премии "Книгуру" в 2013 году. Рукопись "Зефирного Жоры" тоже попала в руки критиков и получила их одобрение. Оба текста, связанные общей темой, были включены в первый сборник серии "Один на один", в котором будут представлены небольшие произведения различных российских авторов. Это чтение ориентировано на младший и средний школьный возраст, что делает его особенно привлекательным для детей. Насладитесь этими уникальными и увлекательными произведениями, которые покажут, как еда может изменить нашу жизнь.

Читать бесплатно онлайн Зефирный Жора. Крупная кость (сборник) - Тоня Шипулина, Елена Федоровна Соковенина


Любое использование текста и иллюстраций разрешено только с согласия издательства.


© Шипулина Т., текст «Зефирный Жора», 2017

© Соковенина Е., текст «Крупная кость», 2017

© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательский дом «Самокат», 2017

* * *

Тоня Шипулина

Зефирный Жора


Меня зовут Георгий Зефиров. Учусь в четвертом классе, люблю безе и чипсы. Наверное, я был бы обыкновенным мальчиком, если бы не одно «но». Я, Георгий Зефиров, – самый толстый мальчик в школе. И, вполне возможно, самый толстый мальчик на всем белом свете.

* * *

– Съешь пирожок, Жорочка! – говорит бабушка и пододвигает тарелку, на которой, кроме булочки, еще жареная на сале картошка, кусок хлеба с маслом толщиной с сосисочный палец… А еще майонез – капля, капелька, пятнышко. Бабушка вроде как показательный приговор майонезу вынесла. Вот, мол, кто виноват в том, что я такой толстый стал.

– Ты, наверное, проголодался, пока домой шел, съешь что-нибудь – я для тебя приготовила! – настаивает бабушка и гладит меня по голове. – Ешь, пока не остыло.

– Да я вроде ел в школе, – мямлю я и вдруг замечаю, что уже держу в одной руке булочку, а в другой – кружку со сладким чаем.

– Вот и молодец, Жорочка, молодец! – хвалит бабушка и снова подходит к плите. Там у нее в сковородке под крышкой шкварчит что-то, в кастрюльке булькает, а в казане шипит.

Мне иногда кажется, что бабушка забывает, что нас четверо. Мне иногда кажется, что ей кажется, будто нас как в хороводе у новогодней елки. Будто нас целая тысяча!

Она не успокоится, пока не накормит так, что ты уже слово произнести не можешь, боишься: вдруг пирожок в животе не уместится и наружу выпрыгнет.

– Ба! – говорю я, дожевывая бутерброд. – А правда, что ли, у меня живот скоро так растянется, что лопнет?

У бабушки от неожиданности даже ложка мешательная в кастрюльке утонула.

– Ой, горюшко ты мое, это кто же тебе такую глупость сказал? – охает она и пытается выловить ложку вилкой.

– Артем сказал. Он в какой-то зачетной передаче смотрел, что если много есть, то как граната взорвешься. – Я откидываюсь на спинку стула – уф, устал жевать, передышка нужна.

– Шляпа без пера Артем твой, вот он кто! – сердится бабушка. Но мне кажется, она не столько на Артема сердится, сколько на то, что ложка не вылавливается. – Лейка без ручки, кастрюля без крышки! Ой, прямо беда с вами со всеми, беда!

Мама просит в доме страшными словами не ругаться, и бабушка, как умеет, выкручивается.

Она явно хотела еще что-нибудь такое про Артема сочинить, чтобы я окончательно понял, что не взорвусь, но тут кто-то ключ в замке стал поворачивать. Собака наша залаяла, закружилась-завертелась в танце – значит, не чужой.

– Ах ты, подлец! Ах ты, Крокодил эдакий! – донеслось из коридора.

Мама пришла.

– Это кто наделал? Я тебя спрашиваю: кто? – Мама, не сняв сапоги, бросается за Крокодилом вдогонку. Настигает его у двери в мою спальню и тащит обратно в коридор. Крокодил делает вид, что не понимает, о чем речь, отворачивается от лужи – неприятно ведь, когда нос в мокрое и вонючее макают.

– Выгоню на улицу! – грозится мама и отпускает Крокодила. На самом деле Крокодил – это, конечно, не настоящий крокодил, который в Африке или, там, в зоопарке, хотя зубы у него тоже острые. На самом деле это наша собака – по звериному паспорту Леон Николаевич Зефиров. Огромный беспородный белый и трусливый пес. У нас с ним отчество и фамилия общие, потому что, раз мы его взяли к себе жить, значит, усыновили – выходит, он вроде брата моего младшего. Я вот иногда думаю: что́ зачетнее – иметь настоящего брата или собаку? Пока не определился.

Вам может понравиться: