Серебряный Дым

«Каждый выбирает для себя…

Если он хочет жить нормальной «чистой» жизнью, он будет так жить.

Если нет – на нет и суда нет…

Если я хочу жить правильно, кто меня может остановить?»

(Вадим Самылин, врач-психотерапевт, нарколог)

Дождь прекратился, но стало подмораживать, и Маша чувствовала, как коченеют пальцы. Слёзы уже утихли, лицо покрылось солёной коркой. Маша по-прежнему не шевелилась. Она совершенно не знала, что ей теперь делать, куда идти, как жить. Девушка лежала в лесу на земле, слабо покрытой опавшими листьями. Осень в этом году началась очень рано. Уже к концу августа стало стремительно холодать, а к середине сентября город выглядел так, словно уже приближались зимние стужи. Минусовой температуры, конечно, ещё не было. Но и +8 с постоянными дождями, серым небом и завывающими ветрами были совсем не похожи на Бабье Лето.

«Какая в этом году сырая осень», – пронеслось у девочки в голове. Она медленно провела тонкими озябшими пальцами по мокрым листьям. Они ещё даже не пожелтели, а уже зелёные начали опадать. Их было совсем немного, но от сильного холодного ветра они покинули деревья чуть раньше положенного. Маша медленно водила по ним пальцем, сама не зная, зачем она это делает.

Маша чувствовала, что замерзает, но ничего не хотела с этим делать. Наверное, она сама уже не знала, чего хотела. Вернее, не видела смысла ещё чего-то хотеть после всего, что произошло. В голову приходила мысль не вставать с земли вообще. Замёрзнуть и сгинуть в этом пригородном лесу. Остыть и забыть всё. Скоро выпадет снег, её тело прикроет, и всё будет кончено…

Но даже такой выбор она не могла сделать. Самоубийцей Маша никогда бы не стала. Она считала, что это самый глупый выбор, который может сделать человек. «Это верх тупости, – говорила она, – кому и что можно доказать, сознательно уйдя из жизни? Другим людям? Да ладно, большего заблуждения и быть не может! Будем честны хотя бы сами с собой. Ну, кто-то поплачет, кто-то даже, может быть, будет долго убиваться. Но ведь это будут близкие люди – стоит ли кончать с собой, только чтобы заставить, к примеру, родителей, так мучиться? Это неадекват какой-то. Остальные, вроде бывших парней или злобных учителей, вообще особо не расстроятся. Сам самоубийца просто лишит себя жизни и потеряет возможность узнать, что в ней могло бы быть, если бы он не ступил!»

Маша всегда в этом вопросе была очень категорична. И ещё она была уверена, что все самоубийцы обязательно попадут в Ад. А одно дело – немного нагрешить, а другое – самому всё испортить и в этой жизни, и в той. «Какой толк может быть в этом, не понимаю. Это даже не человеческая слабость, это глупость. Вот так решаешь всё закончить, и сразу подтверждаешь, что совершаешь какой-то невероятный идиотизм. Хочется быть идиотом?».

Православная Маша больше всего боялась попасть в Ад. В аду она уже пожила и на земле. Зачем же умирать, чтобы снова туда вернуться на Небе? Маша очень хотела в Рай. Хотела света и порядка. Хотела видеть добрых людей, хотела улыбаться, хотела перестать жить в страхе. С этими мыслями она начала шевелиться и подниматься. Кисти совсем окоченели, Маша стала их растирать и пытаться согреть дыханием. Её жёлтая текстильная куртка почти промокла и испачкалась. Она накинула сырой капюшон на голову и попыталась подняться. Получилось плохо. Ослабленные от долгого бега и холода ноги почти не слушались. Маша встала на колени и стала резко поворачивать туловище из стороны в сторону. Становилось лучше и даже немного теплее. Наконец она поднялась с земли и начала резко сбрасывать кисти рук вниз. Как будто стряхивать их. В школе на уроке ОБЖ учитель рассказывал, что это лучший способ быстро согреть руки. Школа… Эх… Одноклассники сейчас пьют чай дома. Уроки, конечно, уже закончились. Сегодня ведь вторник?.. Да, вроде вторник. Сегодня у них были уроки толерантности и сохранения здоровья. Любимые уроки Маши.